Между какими двумя наиболее важными странами особое значение имели два договора о сокращении

Опубликовано: 26.12.2024

Договор между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, СНВ-III[1] (англ. Treaty between the United States of America and the Russian Federation on Measures for the Further Reduction and Limitation of Strategic Offensive Arms, New START[прим. 1]) — двусторонний договор между Россией и Соединёнными Штатами относительно дальнейшего взаимного сокращения арсеналов развёрнутых стратегических ядерных вооружений. Договор был подписан президентами Дмитрием Медведевым и Бараком Обамой 8 апреля 2010 года в Праге и вступил в силу 5 февраля 2011 года.

Договор рассчитан на 10 лет с возможной пролонгацией по взаимной договорённости сторон на 5 лет[2]. Договором предусмотрено сокращение ядерных боезарядов до 1550 единиц, межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок и тяжёлых бомбардировщиков — до 700 единиц. Договор сменил истёкший в декабре 2009 года СНВ-I.

СНВ-III стал седьмым в серии двусторонних договоров между СССР/Россией и США об ограничениях стратегических ядерных сил. Первым таким договором был ОСВ-I, подписанный в 1972 году и закрепивший количество средств доставки ядерного оружия для каждой из сторон на том уровне, на каком они находились в тот момент. Однако к этому времени и в СССР, и в США уже начали оснащать ракеты разделяющимися головными частями с блоками индивидуального наведения. В результате именно в период разрядки начался невиданный прежде, лавинообразный процесс наращивания ядерного потенциала[3]. Договор также предусматривал принятие на вооружение новых баллистических ракет, размещаемых на подводных лодках, строго в том количестве, в котором были ранее списаны устаревшие баллистические ракеты наземного базирования.

Продолжением договора от 1972 года стал ОСВ-II от 1979 года, запрещавший вывод ядерного оружия в космос и установивший «потолки» для пусковых установок, стратегической авиации и ракет (но не собственно ядерных боезарядов) ниже существовавшего уровня: до 2500 единиц (в том числе до 820 пусковых установок МБР, оснащенных РГЧ)[4]. Кроме того, были запрещены разработка и развёртывание баллистических ракет, базирующихся на плавсредствах, кроме подводных лодок, и на морском дне; мобильных тяжёлых МБР; крылатых ракет с РГЧ; был ограничен максимальный забрасываемый вес для БРПЛ.

Следующим договором о сокращении СНВ стал бессрочный Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (1987), который поставил под запрет разработку и развёртывание баллистических ракет с дальностью от 500 до 5500 км. В соответствии с договором стороны в течение трёх лет должны были уничтожить все пусковые установки и баллистические ракеты наземного базирования, включая ракеты как в европейской, так и в азиатской части СССР. Этим же договором была впервые введена универсальная классификация баллистических ракет по дальности.[4].

Договор СНВ-I был заключён между СССР и США 31 июля 1991 года в Москве и вступил в силу 5 декабря 1994 года — уже после распада СССР и переброски ядерного оружия, оставшегося в Белоруссии, Казахстане и на Украине, в Россию. Установленный срок его действия — 15 лет. Условия договора запрещали любой из сторон размещать на боевом дежурстве более 1600 единиц средств доставки ядерного оружия (МБР, БРПЛ, стратегические бомбардировщики). Максимальное количество самих ядерных зарядов ограничивалось 6000. 6 декабря 2001 года было объявлено, что Россия и США выполнили обязательства по договору[5].

В 1993 году Борис Ельцин и Джордж Буш подписали договор СНВ-II, который должен был вступить в силу в день обмена ратификационными грамотами, но не ранее вступления в силу СНВ-I[5]. СНВ-II был ратифицирован в США в 1997 году, в России — в 2000, однако после выхода США 13 июня 2002 года из Договора по противоракетной обороне Россия на следующий день объявила об отказе участвовать в СНВ-II[6]. Договор предусматривал сокращение к 1 января 2003 года числа боезарядов до 3500 единиц, в том числе до 1750 боезарядов на БРПЛ. Планировалось к этому же времени полностью сократить МБР с РГЧ и тяжёлые МБР[7].

Интересно, что ещё в марте 1997 года в ходе консультаций в Хельсинки Ельцин и Клинтон договорились о незамедлительном начале работ по СНВ-III сразу после вступления в силу СНВ-II. В СНВ-III версии 1997 года планировалось установить «потолки» на уровне 2000—2500 стратегических ядерных боезарядов и, возможно, придать договору бессрочный характер. Переговоры по этому соглашению были безрезультатными[3].

В мае 2002 года, через несколько месяцев после объявления о выполнении условий договора СНВ-I был подписан договор СНП, ограничивший максимальное количество боезарядов ещё в 3 раза: от 1700 до 2200[8]. При этом состав и структура попадавших под сокращение вооружений определялись сторонами самостоятельно и никак не регламентировались в договоре. Договор вступил в силу 1 июня 2003 года (срок действия истекает 31 декабря 2012 года). Срок действия СНВ-I истек 5 декабря 2009 года. Договор СНВ-III заменил СНВ-I и отменил действие Договора СНП от 2002 года.

Помимо истечения срока действия СНВ-I важным фактором, послужившим поводом для начала работ по новому договору, была политическая составляющая. Начало переговоров совпало с так называемой «перезагрузкой» в российско-американских отношениях, которую инициировала администрация Барака Обамы вскоре после его вступления в должность. Многие эксперты сошлись во мнении о том, что новый договор в контексте заявленных перемен во внешней политике США явился личной победой Обамы в политическом противостоянии с Республиканской партией[9]. В этой связи неоднократно упоминалась и связь между углублением сотрудничества с Россией по вопросам разоружения и изменением подхода России к «иранской проблеме»[10][11].

Характерной чертой переговоров стала позиция России, которая требовала «увязать» подписание договора с отказом от строительства элементов системы ПРО США в Восточной Европе[31]. Хотя американское правительство ни разу не заявляло об отказе от этих планов, было оговорено, что взаимосвязь между оборонительным и наступательным оружием будет учтена[32]. В частности, об этом говорит пятый пункт рамочного документа[33]. В то же время, о том, какого рода «взаимосвязь» имелась в виду, в договоре ничего указано не было.

17 сентября Барак Обама объявил, что США отказываются от планов размещения стационарной радарной установки в Чехии и ракет-перехватчиков в Польше в пользу усиления уже имеющихся в Западной Европе средств противоракетной обороны и военно-морской группировки в Средиземном море. За несколько часов до этого представитель Совета по национальной безопасности США сообщил сотруднику посольства России в Вашингтоне об изменениях в американских планах[34]. В мировой прессе получил известность «ночной звонок» Обамы в Прагу[35][36]. К прежним планам планируется вернуться не ранее 2015 года[37].

При этом Барак Обама упомянул, что США готовы привлечь возможности российской системы противоракетной обороны в более широкую, совместную систему защиты[38].

Не было единой точки зрения в отношении принципа учёта ядерных зарядов на баллистических ракетах, оснащённых РГЧ. Современные ракеты подобного типа могут нести до 14 зарядов (UGM-133A). Делегация США предложила включать в обсуждение лишь те заряды, которые находятся на каждой отдельно взятой ракете в данный момент времени, тогда как в предыдущих договорах за любой «дежурной» ракетой любого типа априори записывалось то количество боевых блоков, с которыми она прошла испытания[39]. Таким образом, возникли опасения, что находящиеся на хранении заряды не попадут в рамки договора и в дальнейшем могут быть смонтированы на ракеты и приведены в боевую готовность[39][40].

Около трети от общего количества имевшихся в 2008 году в американском арсенале ядерных боезарядов составляли боеголовки W76, тридцатилетний гарантированный срок хранения наиболее старых из которых заканчивался в том же году. В результате многолетнего хранения боеголовки могут частично утратить свою эффективность[41][42]. При этом, инициированная Джорджем Бушем в 2004 году «Программа надёжной замены боеголовок» (Reliable Replacement Warhead), в рамках которой планировалось создание замены для W76 и которая, таким образом, была призвана решить эту проблему, была свёрнута администрацией Обамы[43].

Подписанный договор учёт боевых блоков регламентирует следующим образом: «Количеством боезарядов является количество боеголовок, установленных на развернутых МБР и на развернутых БРПЛ». Таким образом, договор не решает проблему «возвратного потенциала».

Впервые конкретные условия договора были опубликованы 26 марта 2010 года.

Ряд положений договора, перечисленных в главе VIII Протокола к СНВ-III, вступил в силу в момент подписания, то есть до ратификации. Среди них, в частности, пункт второй статьи пятой договора о возможности обсуждения в Двусторонней контрольной комиссии (ДКК) появления новых типов стратегических носителей; статья VIII договора о предупреждении противоположной стороны о повышении уровня боеготовности СЯС и некоторые другие[88].

Двусторонняя консультативная комиссия

Двусторонняя консультативная комиссия (ДКК) — непостоянный межгосударственный рабочий орган, призванный содействовать осуществлению договора и сохранению его дееспособности. Сессии ДКК созываются на нерегулярной основе по запросу любой из сторон. Повестка дня заседаний комиссии и её работа не придаётся огласке, если только сторонами не согласовано иное[88]. ДКК состоит из представителей, заместителей представителей, членов, советников и экспертов. В составе комиссии по инициативе представителей любой из сторон могут образовываться рабочие группы для обсуждения различных проблем[88].

Ограничение объёмов СНВ

Договор ограничивает общее число развёрнутых ядерных боезарядов 1550 единицами для обеих сторон. Число развёрнутых межконтинентальных баллистических ракет, развёрнутых баллистических ракет подводных лодок и развёрнутых стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев для России и США не будет превышать 700 единиц. Количество развёрнутых и неразвёрнутых пусковых установок МБР, развёрнутых и неразвёрнутых пусковых установок БРПЛ и развёрнутых и неразвёрнутых тяжёлых бомбардировщиков не будет превышать 800 единиц[89][90]. Таким образом, у сторон есть возможность хранить в неразвёрнутом состоянии ещё 100 носителей[91]. Для засчёта в суммарное предельное количество боезарядов каждый развернутый и неразвёрнутый тяжелый бомбардировщик правилами учёта засчитывается как одна единица, тогда как, например, самолёт Ту-160 способен нести на борту до 12 ядерных крылатых ракет Х-55 дальностью 2500 км[92]. Запрещено развёртывание стратегических наступательных вооружений за пределами национальной территории каждой из сторон[92].

Договор также распространяется на все транспортно-пусковые контейнеры (ТПК) и пусковые установки указанных типов МБР и БРПЛ. Договор не распространяется на МБР и БРПЛ, на их ТПК и пусковые установки, а также на тяжёлые бомбардировщики в случаях, если вооружение включено в стационарную экспозицию, используется для обучения личного состава или запуска космических объектов[92].

Договор не распространяется на боезаряды, находящиеся на долговременном хранении.

Обмен телеметрическими данными

Помимо ограничения количества ядерного оружия договор подразумевает двусторонний обмен телеметрическими данными, полученными в ходе испытательных пусков[93]. Такой обмен производится раз в год не более чем по пяти пускам МБР или БРПЛ[88].

Инспекционная деятельность является главным инструментом взаимного контроля за исполнением договора. Инспекционная деятельность начинается по истечении двух месяцев после вступления договора в силу[88]. В инспекции могут принимать участие не более 300 человек. Списки инспекторов согласуются в течение одного месяца, после этого инспекторам выдаются двухлетние визы, и инспектируемая сторона уже не может отвести того или иного инспектора. Для каждой стороны устанавливаются два пункта въезда инспекционных групп. Инспекторы, члены инспекционных делегаций и лётных экипажей, а также их самолёты пользуются на территории инспектируемой стороны полной неприкосновенностью[88].

Предусматриваются два типа инспекций. Инспекции первого типа имеют целью подтвердить достоверность заявленных количеств развёрнутых стратегических наступательных вооружений. Инспекции второго типа позволяют подтвердить достоверность данных о неразвёрнутых, переоборудованных или ликвидированных вооружениях. Такие инспекции проводятся в местах загрузки МБР, местах загрузки БРПЛ, местах складского хранения МБР, БРПЛ и мобильных пусковых установок МБР, местах ремонта МБР, БРПЛ и мобильных пусковых установок МБР, на испытательных полигонах и в местах обучения. В течение года разрешается проводить не более 10 инспекций первого типа и не более 8 инспекций второго типа[92]. Каждая из сторон имеет право проводить в любой данный момент времени не более одной инспекции на чужой территории[88].

Договор прямо не налагает чётких ограничений на развитие систем ПРО в Европе, однако из статьи XIV договора и одностороннего заявления Президента России, являющегося неотъемлимой частью договора, следует, что «качественное и количественное наращивание возможностей систем ПРО США» попадает в категорию «исключительных обстоятельств, ставящих под угрозу высшие интересы Российской Федерации», и является основанием для выхода России из договора[92][96].

Действие договора в части авиационной составляющей СЯС США распространяется помимо B-2 и B-52 на самолёты B-1B. Эти бомбардировщики, разработанные в 1970-х годах и предназначавшиеся для нанесения ракетных ударов по СССР, с 1990-х годов проходят постепенное переоборудование для обычных вооружений, и к моменту окончания срока действия СНВ-III США не планируют использовать их как носители ядерного оружия[95]. В связи с этим Договором предусмотрено исключение B-1B из засчёта и прекращение действия Договора в отношении этих самолётов, как только последний из них будет переоборудован[92].

По мнению некоторых комментаторов, в частности, президента «Академии геополитических проблем» генерал-полковника Ивашова, Договор СНВ-III «губителен для России», поскольку он игнорирует превосходство США в обычном, в том числе высокоточном вооружении, которым можно было бы нейтрализовать стратегические силы России (стоит отметить, что это мнение было высказано ещё до подписания и публикации текста договора)[109]. Критики этой позиции указывают на новую военную доктрину России, которая в этом случае предполагает нанесение ответного удара ядерными средствами[110].

Стратегическое неядерное оружие

В исследовании Центра по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии при МФТИ утверждается, что условия СНВ-III делают возможным развертывание МБР в неядерном оснащении без каких-либо ограничений. В частности, пусковая установка на незащищённой позиции не попадает ни в категорию развёрнутых, ни в категорию неразвёрнутых, и потому такие ПУ не попадают под установленный потолок. Если в таких ПУ будут находиться МБР, то такие МБР будут считаться как неразвёрнутые, а потому ни количество МБР в незащищённых ПУ, ни количество боеголовок на них не подлежат ограничению[111].

В резолюции, принятой Государственной Думой России при ратификации договора во втором чтении, указывается, что развёртывание стратегических наступательных вооружений в обычном оснащении, в случае если решение об этом не было пропущено через Двустороннюю консультативную комиссию, является исключительным условиям для выхода России из договора[68].

Участие третьих ядерных держав

Договор подвергается критике за свой двусторонний характер, который не позволяет контролировать арсеналы третьих стран (помимо России и США ядерным оружием обладают ещё 7 государств, в том числе две страны НАТО).

Как отметил во время парламентских слушаний первый заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант Александр Бурутин, система двусторонних соглашений по разоружению себя практически исчерпала, и предположил, что в ближайшее десятилетие начнётся работа по первому многостороннему договору об СНВ[112].

Особую опасность представляет проблема британского ядерного арсенала, который с 1962 года включен в американскую систему ядерного планирования. Теоретически США могут развивать военные программы совместно с Британией и обходить лимиты СНВ-III[113]. В июле и октябре 2010 г. российская сторона пыталась включить этот вопрос в повестку переговоров в рамках Евроатлантической инициативы безопасности. Однако Госдепартамент США сослался на независимый характер британского ядерного потенциала.[источник?]

Рядом экспертов неоднократно отмечалось, что договор для России в отличие от США является скорее договором о наращивании СНВ, а не об их сокращении[114]. Так, на момент вступления договора в силу Россия уже не нарушала порога по носителям, установленного договором: 611 единиц против предельных 700; и превышала лишь по боезарядам: 2679 (1911 по новым правилам) единиц против предельных 1550[115]. Предположительно, Россия сможет нарастить СНВ до установленных договором показателей лишь к 2018 году[114]. Также, Министерство обороны не планирует проводить сокращения войсковых частей на основании договора[116].

Тем не менее, указывалось и на то, что вступление договора в силу снимет часть бремени с военного бюджета и позволит экономить «миллиарды долларов»[100]. При этом расходы военного бюджета по пункту «Ядерно-оружейный комплекс» неизменно повышаются: в 2010 году на эти цели было выделено 18,8 млрд рублей, в 2011 — 26,9 млрд (для сравнения, больше чем расходная часть бюджета Екатеринбурга годом ранее[117]), в 2012 планируется выделить 27,5 млрд, а в 2013 — 30,3 млрд рублей

Договор СНВ-1 стал первым соглашением о сокращении стратегических ядерных вооружений двух крупнейших ядерных держав, достигнутым в новом политическом климате советско-американских отношений. К концу1980-х годов стали очевидны риски поддержания чрезмерных арсеналов ядерного оружия. Угроза отставания от «стратегического противника» по количеству и качеству ядерных вооружений, вызывавшая неоднократные приступы тревоги в Москве и Вашингтоне в 1960-е и 1970-е, к концу 1980-х годов всерьез восприниматься уже не могла. Кроме того, в конце1980-х СССР и США стремились воплотить резкое потепление в своих отношениях в реальные договоренности по ключевым вопросам. После шести лет сложных переговоров в июле 1991 г., когда влияние президента СССР Михаила Горбачева начало резко снижаться, а страна оказалась перед лицом внутреннего кризиса, Москва и Вашингтон форсировали переговорный процесс.

Президенты СССР и США — М. Горбачев и Джордж Буш — подписали Договор СНВ-1 в Москве 31 июля 1991 г. В соответствии с Договором фактическое количество ядерных боезарядов у СССР (в дальнейшем — России) должно было сократиться с 10 877 до 6 940, а у США — с 11 602 до 8 592. Эти количественные уровни были достигнуты сторонами к концу 2001 г. Помимо собственно сокращений, важным результатом процесса ратификации СНВ-1 стал вывоз в Россию ядерных арсеналов, оставшихся после распада СССР на территории Белоруссии, Казахстана и Украины, и присоединение этих стран к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве государств, не обладающих ядерным оружием.

Перспектива истечения срока действия СНВ-1 в декабре 2009 г. подтолкнула Москву и Вашингтон к выработке СНВ-3 — нового подробного соглашения о контроле над стратегическими вооружениями. Переговоры по СНВ-3 были завершены в рекордно сжатые сроки — всего за год. Договор был подписан президентами Д. Медведевым и Б. Обамой в апреле 2010 г. и вступил в силу после завершения процедур ратификации в феврале 2011 г.

Технические параллели между СНВ-1 и СНВ-3 очевидны: детальные описания ограничений, договоренности о мерах контроля над соблюдением соглашений. Есть, однако, и существенные различия. Во-первых, в отличие от СНВ-1, требовавшего как от России, так и от США значительных сокращений ядерных вооружений, договором СНВ-3 для российских стратегических носителей ядерного оружия был установлен более высокий потолок, чем количество этих носителей, имеющееся сегодня в распоряжении России. Во-вторых, договором СНВ-3 накладываются определенные ограничения на стратегические ракеты наземного и морского базирования не только с ядерными боеголовками, но и в неядерном оснащении. Третье существенное различие — включенное в преамбулу Договора упоминание о взаимосвязи стратегических наступательных и оборонительных вооружений. Стороны вписали в Договор формулировки, допускающие различную трактовку договоренностей по этим спорным вопросам. Подобный подход позволил на текущем этапе удовлетворить как самих переговорщиков, так и их внутриполитических оппонентов в обеих странах.

Фундаментального же согласия по поводу противоракетной обороны и стратегических вооружений в неядерном оснащении пока достичь не удалось. Американская администрация не исключает развертывания в будущем новых типов неядерных стратегических вооружений, не подпадающих под букву ограничений СНВ-3, а Сенат США при ратификации Договора призвал президента не признавать, что ограничения СНВ и систем ПРО могут быть каким-либо образом взаимосвязаны. В ответ российская сторона заявила, что рассматривает масштабное развертывание Соединенными Штатами противоракетной обороны или неядерных стратегических вооружений в качестве оснований для выхода из СНВ-3.

При всей важности технических аспектов соглашений, еще больший интерес представляют политические уроки договоров СНВ. Эти уроки имеют значение не только для дальнейших российско-американских переговоров о контроле над вооружениями или двусторонних отношений в целом, но и для всех членов международного сообщества, ищущих пути снижения риска ядерного конфликта.

Во-первых, оба договора СНВ стали плодами пересмотра подходов России (СССР) и США к своим взаимоотношениям. В конце 1980-х годов эта ревизия произошла в контексте горбачевского «нового внешнеполитического мышления», а в конце 2000-х — российско-американской «перезагрузки». Кроме того, подготовкой обоих договоров руководили «пары» неортодоксально мысливших лидеров. В случае СНВ-3 молодые по меркам мировой политической элиты президенты России и США стремились утвердиться в роли фигур глобального уровня, способных внести вклад в решение общемировых проблем. Оба они, кроме того, поддерживали идею глубоких сокращений ядерных вооружений.

Второй урок заключается в решающем значении политической воли для достижения крупных соглашений о контроле над вооружениями. В договорах СНВ-1 и СНВ-3 присутствовали технические детали, согласовать которые было достаточно просто — собственно ради договоренности по ним стороны и вступали в переговоры. Однако в обоих случаях имелись и спорные технические аспекты, вытекавшие из асимметрии арсеналов и стратегий сторон. Если бы переговоры закончились провалом, на эти аспекты, скорее всего, указали бы, объясняя, почему заключить договор не удалось. Политики и эксперты наверняка бы заявили, что иначе и быть не могло: ведь у сторон обнаружились «непримиримые разногласия» по «ключевым вопросам». Подобная «истина» не подвергалась бы сомнению еще много лет, пока «неразрешимые» проблемы не исчезли бы неожиданно за несколько дней или даже часов в результате договоренности на высоком политическом уровне.

О том, как всего за несколько июльских дней 1991 г. Москва и Вашингтон прошли путь от, казалось бы, тупиково-безнадежного положения на переговорах по СНВ-1 до подписания в том же месяце готового договора на высшем уровне, написал в своих воспоминаниях глава советской делегации посол Ю. Назаркин. К моменту, когда он начал подумывать о свертывании переговоров ввиду их бесперспективности, обсуждения продолжались уже более шести лет — с марта 1985 г. [1]. Переговоры же по СНВ-3 длились всего год — с мая 2009 по апрель 2010 г. Их динамичное развитие и завершение в рекордно короткие сроки стало возможным только благодаря политической воле сторон. Министр иностранных дел России С. Лавров свидетельствовал: «…Президент России лично контролировал переговорный процесс, напрямую подключаясь к решению наиболее сложных проблем в ходе своих регулярных контактов с Президентом США. Беспрецедентно глубокое погружение лидеров двух стран в переговорную проблематику сыграло ключевую рольв нахождении взаимоприемлемых развязок по принципиальным вопросам» [2].

Третий урок, полученный Москвой и Вашингтоном в процессе подготовки договоров о контроле над стратегическими вооружениями, состоит в том, что российским и американским переговорщикам сложно обеспечить внутриполитическую поддержку таких договоров в условиях, когда Россия и США рассматривают друг друга в качестве «вероятных противников». Исходя из этой предпосылки, парламентарии опасаются одобрять меры, которые, возможно, приведут к разоружению перед лицом «коварного оппонента». Так, Б. Обама призывал Сенат ратифицировать СНВ-3 на том основании, что Договор позволяет США укрепить свою безопасность посредством мониторинга российского ядерного арсенала, а не потому, например, что Россия более не является противником Соединенных Штатов. В свою очередь, российская сторона опасалась, не означает ли укрепление американской безопасности ослабления российской. Аналогичным образом американский Белый дом и Конгресс начинают беспокоиться, если политики и эксперты в Москве хвалят Договор и радуются его подписанию.

Москва и Вашингтон могли бы исключить подобные сложности и одновременно повысить уровень доверия в двусторонних отношениях, если явным или имплицитным образом договорились бы не стремиться использовать в ходе переговоров уязвимые места противоположной стороны, но руководствоваться принципами максимизации общей выгоды и пользы для международного сообщества.

Похоже, что до сих пор на переговорах по контролю над ядерными вооружениями стороны ставили использование слабостей друг друга во главу угла. Уязвимые места возникали чаще всего по внутриполитическим и внутриэкономическим причинам. Так, до начала 1970-х годов Советский Союз отвергал принцип «взаимного гарантированного уничтожения», очевидно, полагая, что сможет достичь превосходства над США, которые сталкивались с финансовыми трудностями и внутриполитическими проблемами в связи с войной во Вьетнаме. К началу 1980-х, однако, в Вашингтоне осознали, что теперь уже Москве не хватит ресурсов, чтобы симметрично ответить на проекты развертывания систем противоракетной обороны, так что она будет вынуждена настаивать на «взаимном гарантированном уничтожении» как способе обеспечить стратегическую стабильность.

Добровольный отказ от использования уязвимости оппонента в переговорах выглядит необычно, если исходить из сложившихся правил игры на международной арене. Понятие морали во взаимодействии между государствами традиционно трактуется более узко, чем в межчеловеческих отношениях. Тем не менее надо признать, что в международном сообществе Россия и США занимают особое место — они являются ядерными сверхдержавами. Именно на их поведение в ядерной сфере ссылаются другие обладающие и не обладающие ядерным оружием государства, обосновывая свой подход к проблемам нераспространения и контроля над вооружениями.

Поэтому способность России и США преодолевать взаимное недоверие и аккумулировать политическую волю, необходимую для успешного продолжения переговоров о ядерных вооружениях (как стратегических, так и нестратегических), послужила бы важным примером для других стран. Публично демонстрируемая ориентация на императивы глобальной и региональной безопасности, а не исключительно на интересы двух участников переговоров, помогла бы России и США укрепить свой международный авторитет и отразить натиск оппонентов, утверждающих, что ядерные сверхдержавы озабочены только способностью нанести друг другу «неприемлемый ущерб».

Попытки использовать чужую уязвимость создают опасные прецеденты. Они также противоречат духу общемировых интересов, поскольку делают достигнутую договоренность хрупкой — зависимой от текущего соотношения сил, которое не может долго оставаться неизменным.

1. Назаркин Ю. Десятилетие договора СНВ // Международная жизнь. 2004. Декабрь. С.122–123.

2. Лавров С. Новый договор об СНВ в матрице глобальной безопасности // Международная жизнь. 2010. Июль. С. 6.

Договор между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ-2010, «новый ДСНВ» или ДСНВ-3) подписан в Праге (Чешская Республика) 8 апреля 2010 г. Вступил в силу 5 февраля 2011 г. Параллельно с подписанием Договора российская сторона выступила с односторонним заявлением по противоракетной обороне.

Новое соглашение по СНВ выработано на строго паритетной основе в соответствии с принципом равной и неделимой безопасности.

Договор предусматривает реальные, проверяемые и необратимые сокращения стратегических наступательных вооружений. В результате таких сокращений имеющиеся у сторон суммарные количества средств СНВ через семь лет после вступления Договора в силу и в дальнейшем не должны превышать:

700 единиц для развёрнутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), развёрнутых баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и развёрнутых тяжелых бомбардировщиков (ТБ);
1550 единиц для боезарядов на развёрнутых МБР, боезарядов на развёрнутых БРПЛ и ядерных боезарядов, засчитываемых за развёрнутыми ТБ (за каждым развёрнутым ТБ условно засчитывается по одному ядерному боезаряду);
800 единиц для развёрнутых и неразвёрнутых пусковых установок МБР, развёрнутых и неразвёрнутых пусковых установок (ПУ) БРПЛ, развёрнутых и неразвёрнутых ТБ.

Таким образом, Россия и США на треть сокращают боезаряды («потолок» по Договору о сокращении стратегических наступательных потенциалов 2002 года – 2200 единиц) и более чем в два раза стратегические носители («потолок» по Договору о СНВ 1991 года – 1600 единиц). При этом предусматривается, что каждая из сторон имеет право самостоятельно определять состав и структуру своих СНВ. Запрещается базирование СНВ за пределами национальной территории.

Для целей Договора разработан механизм контроля, решавший задачу обеспечения необратимости, проверяемости и транспарентности процесса сокращений СНВ.

Сфера охвата Договора включает все существующие типы МБР, БРПЛ, в т.ч. в неядерном оснащении (в случае их создания), ПУ МБР и БРПЛ, а также ТБ. В нём в юридически обязывающей форме зафиксирована взаимосвязь между стратегическими наступательными и стратегическими оборонительными вооружениями, а также её возрастающая важность в процессе сокращения СНВ.

Неотъемлемыми частями Договора являются Протокол и приложения. В них прописаны положения, касающиеся определений терминов, обмена данными и уведомлениями, переоборудования или ликвидации, инспекционной деятельности, а также мер укрепления доверия. В соответствии с Протоколом каждая сторона Договора имеет ежегодную квоту в 18 инспекций. Предусматриваются также показы образцов СНВ, происходит интенсивный обмен уведомлениями о военной деятельности, связанной с СНВ.

Срок действия Договора – десять лет, с возможностью продления на срок до пяти лет.

Для рассмотрения вопросов практической реализации Договора создана Двусторонняя консультативная комиссия (ДКК), сессии которой проходят два раза в год. К настоящему времени состоялось 18 сессий ДКК. Проведение 19-й сессии, которая была запланирована на весну 2020 г., отложено вследствие пандемии COVID-19.

Российская Федерация неукоснительно соблюдает требования ДСНВ, тем самым внося реальный вклад в выполнение обязательств по ядерному разоружению в соответствии со Статьёй VI Договора о нераспространении ядерного оружия.

К 5 февраля 2018 г. (контрольной дате по Договору) Российская Федерация свои обязательства по сокращению СНВ выполнила полностью. По состоянию на эту дату наш суммарный потенциал СНВ составил:

527 единиц для развёрнутых МБР, БРПЛ и ТБ;
1444 единицы для боезарядов на развёрнутых МБР и БРПЛ, а также ядерных боезарядов, засчитываемых за развёрнутыми ТБ;
779 единиц для развёрнутых и неразвёрнутых ПУ МБР и БРПЛ, развёрнутых и неразвёрнутых ТБ.

США при наступлении контрольной даты тоже заявили о достижении согласованных суммарных количественных уровней СНВ. Однако выход на установленные Договором показатели был достигнут американской стороной в том числе за счёт нелегитимного одностороннего исключения из засчёта части американских СНВ, объявленных «переоборудованными». Речь идёт о 56 пусковых установках БРПЛ «Трайдент-II» и 41 тяжёлом бомбардировщике В-52Н, «переоборудованных» таким образом, что российская сторона не может подтвердить приведение этих СНВ в состояние, непригодное для использования БРПЛ и ядерного вооружения ТБ, как того требует Договор. Мы также не признаём правомерность отказа США включать в засчёт по ДСНВ четыре шахтные пусковые установки МБР, предназначенные для обучения, которые американцы переименовали в не предусмотренную Договором категорию «учебных шахт». С учётом этих средств превышение Соединёнными Штатами Америки разрешённого Договором суммарного количества для развёрнутых и неразвёрнутых ТБ, ПУ МБР и ПУ БРПЛ составляет 101 единицу.

Возникшая проблема очевидным образом подрывает жизнеспособность Договора. Аномальная ситуация с выполнением обязательств по Договору американской стороной прорабатывалась в ДКК, затрагивалась также в ходе контактов на различных уровнях, однако пока добиться взаимоприемлемых развязок не удалось. Продолжаем настаивать на необходимости устранения проблемы переоборудования и вывода из засчёта американских СНВ, на неукоснительном выполнении ДСНВ американской стороной.

С 2018 года Российская Федерация неоднократно ставила вопрос о необходимости приступить к обсуждению продления действия Договора о СНВ после 5 февраля 2021 г., однако Администрация Д.Трампа в течение длительного времени поддерживала по этому вопросу неопределённость, а затем начала обставлять даже краткосрочное – на один год – продление ДСНВ неприемлемыми для России требованиями. В связи с этим согласия по пролонгации в 2020 г. достигнуто не было.

После вступления в должность в январе 2021 г. президента США Дж.Байдена американская сторона подтвердила готовность продлить ДСНВ на пять лет без предварительных условий, как это изначально предлагала российская сторона.

Соглашение о продлении было заключено 26 января 2021 г. в форме обмена нотами. Оно вступило в силу 3 февраля 2021 г., после того как стороны уведомили друг друга о завершении необходимых внутригосударственных процедур.

С продлением ДСНВ на пять лет (до 5 февраля 2026 г.) все его положения продолжают применяться в полном объёме.

Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений СССР-США (Договор СНВ-1) был подписан 31 июля 1991 года в Москве в ходе встречи на высшем уровне президентов СССР и США Михаила Горбачева и Джорджа Буша и вступил в силу 5 декабря 1994 года. Срок действия Договора заканчивается 5 декабря 2009 года. При согласии сторон срок может продлеваться по истечении 15 лет на последующие 5 лет. Цель договора - обеспечение паритета между стратегическими ядерными силами двух сторон на уровнях, которые предусматривались примерно на 30 процентов ниже уровней изначально развернутых сил.

Вне договора остались крылатые ракеты морского базирования с дальностью более 600 км. Однако были взяты обязательства не развертывать КРМБ в количестве, превышающем 880 единиц.

Дополнительно к Договору подписан ряд документов, в частности:

‑ Протокол о Совместной комиссии по соблюдению и инспекциям в связи с Договором между СССР и США о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений.

‑ Протокол об инспекциях и деятельности по непрерывному наблюдению в связи с Договором СНВ‑1.

Таким образом? соглашение по СНВ-1 состоит из собственно документов Договора и ряда сопутствующих документов. Их общий объем ‑ более 500 страниц.

После распада СССР Договор СНВ‑1 пришлось обновить. 23 мая 1992 года в Лиссабоне Россия, Белоруссия, Казахстан, Украина и США подписали так называемый Лиссабонский протокол к договору СНВ‑1. Протокол фиксирует подключение Беларуси, Казахстана и Украины к договору по СНВ и одновременно требует присоединения их к договору о нераспространении ядерного оружия. Были предусмотрены более радикальные сокращения наиболее опасных и дестабилизирующих систем.

6 декабря 2001 года официальные представители России и США заявили, что их страны выполнили обязательства по договору СНВ-1.

На саммите в Москве 24 мая 2002 года президентами США и России был заключен дополнительный договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП), ограничивающий число оперативно развернутых ядерных боезарядов у каждой из сторон до 1,7 ‑ 2,2 тысяч единиц. Этих уровней они должны достичь к декабрю 2012 года. При этом за сторонами остается право определять состав и структуру стратегических наступательных вооружений по собственному усмотрению.

В 2005 году Россия предложила американской стороне заключить новое соглашение вместо договора по СНВ.

Договор между Россией и США о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (Договор СНВ-2) был подписан президентами России и США 3 января 1993 года в Москве.

Неотъемлемой частью Договора СНВ-2 является Меморандум о зачислении боезарядов и о данных по тяжелым бомбардировщикам; Протокол о процедурах, регламентирующих ликвидацию тяжелых МБР и переоборудования их ШПУ; Протокол о показах и инспекциях тяжелых бомбардировщиков.

Договор СНВ-2 должен был вступить в силу в день обмена ратификационными грамотами, но не ранее вступления в силу Договора о СНВ-1.

Российская сторона ратифицировала Договор в пакете с Протоколом 14 апреля 2000 года с условием сохранения договора по ПРО. США ратифицировали Договор в январе 1996 года, однако Договор в пакете с Протоколом от 26 сентября 1997 года на ратификацию не выносился и, соответственно, считался не ратифицированным.

1 апреля 2009 года Президенты России и США Дмитрий Медведев и Барак Обама на встрече в Лондоне договорились начать переговоры по заключению нового соглашения между США и Россией на замену договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), срок действия которого истекает 5 декабря 2009 года.

24 апреля 2009 года в Риме прошли первые консультации российских и американских экспертов по подготовке нового соглашения между США и Россией.

19‑20 мая в Москве прошел первый раунд, 1‑3 июня и 22‑24 июня в Женеве (Швейцария) состоялись второй и третий раунды российско-американских переговоров по выработке договора по проблемам сокращения стратегических наступательных вооружений (СНВ). Переговоры проходили в условиях строгой конфиденциальности и информация о ходе диалога не разглашалась.

6 июля 2009 года в Москве Президенты России и США Дмитрий Медведев и Барак Обама по итогам переговоров на высшем уровне подписали рамочный документ по стратегическим наступательным вооружениям (СНВ). В этом политическом документе, не имеющего юридически обязывающего статуса, были зафиксированы ориентиры для дальнейшей работы над текстом соглашения, которое придет на смену СНВ. В согласованном в Москве документе говорится, что новый юридически обязывающий Договор об СНВ должен быть заключен в ближайшее время.

В документе Россия и США заявили о намерении сократить почти в два раза количество ядерных боезарядов ‑ до 1,5‑1,675 тысячи единиц и их носителей ‑ до 500‑1,1 тысячи единиц. Конкретные цифры, которые должны быть зафиксированы по предельным уровням в Договоре, будут согласованы в ходе дальнейших переговоров.

Срок действия нового Договора по СНВ будет определен в десять лет, если до истечения этого срока он не будет заменен последующим Договором об СНВ.

Предполагается, что новый Договор об СНВ не будет применяться к существующей практике сотрудничества в области стратегических наступательных вооружений между одной из сторон и третьим государством.

Четвертый раунд переговоров проходил с 22 по 24 июля 2009 года в Женеве. Встреча проходила в закрытом режиме. Участники дискуссии обсудили параметры будущего соглашения с особым упором на элементы, обозначенные в Совместном понимании президентов РФ и США по вопросам СНВ, подписанном 6 июля в ходе Московского саммита.

31 августа ‑ 2 сентября 2009 года в Женеве состоялся пятый раунд переговоров по СНВ. По сообщению российского МИД, "стороны приступили к отработке конкретных статей договора, а также договорились о переносе работы над ними в рабочие группы".

С 21 сентября по 3 октября 2009 года в Женеве проходил шестой раунд российско-американских переговоров по СНВ. "В рамках состоявшейся дискуссии, прошедшей в деловой, конструктивной атмосфере, была продолжена отработка конкретных текстовых положений будущего договора. Согласование статей проекта нового договора, а также его технических аспектов проводилось в рабочих экспертных группах", - говорится в сообщении, размещенном на сайте МИД России.

23 сентября 2009 года в Нью-Йорке президенты России и США Дмитрий Медведев и Барак Обама провели двусторонние переговоры, на которых обменялись своими оценками того, как продвигается работа экспертов по подготовке нового договора по СНВ. После встречи президент РФ Дмитрий Медведев сообщил, что работа по подготовке нового договора СНВ идет конструктивно, документ может быть готов в установленный срок.

Россия и США планируют подготовить новое соглашением по СНВ к декабрю 2009 года.

МОСКВА, 31 июля. /ТАСС/. 31 июля 1991 года Союз Советских Социалистических Республик и Соединенные Штаты Америки подписали Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1). Этот документ поставил окончательную точку в холодной войне и стал беспрецедентным по уровню доверия между Москвой и Вашингтоном.

Подписанный накануне августовского путча ГКЧП в Москве, президентами двух стран Джорджем Бушем и Михаилом Горбачевым, он был ратифицирован уже российским парламентом 4 ноября 1992 года. Договор вступил в силу 5 декабря 1994 года, когда к нему присоединились Казахстан, Белоруссия и Украина, отказавшиеся от стратегических ракет и ядерного оружия, находившегося на их территории во времена Советского Союза.

23 мая 1992 года в Лиссабоне Россия (как правопреемник СССР), США, Украина, Казахстан и Белоруссия подписали дополнительный протокол к СНВ-1. По нему три бывшие республики СССР присоединились к двустороннему договору между Россией и США, и все ядерное оружие бывшего СССР, находившееся на их территории, подлежало утилизации или передавалось под контроль Москвы. Кроме того, эти страны обязались присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия.

"Трудно себе представить, в какой опасной ситуации мы бы все находились, если бы из Украины не было в свое время вывезено все ядерное оружие, - считает военный обозреватель ТАСС Виктор Литовкин. - Чему, кстати, очень серьезно пытались помешать националистические силы этой страны, но тогда, к счастью, они еще не обрели таких прав и возможностей, как сейчас".

Историческое значение СНВ-1

По мнению многих специалистов, значение СНВ-1 заключается в признании того факта, что безопасность каждой из договаривающихся сторон напрямую зависит от ее стратегического партнера. Так, США были вынуждены согласиться с тем, что Москва с ее ракетно-ядерным потенциалом представляет для них существенную угрозу. В итоге они вместе с РФ пошли на радикальные сокращения своего вооруженного потенциала, чтобы уменьшить эту угрозу и ослабить давление ракетно-ядерного щита на свою экономику.

Кроме того, этот документ вместе с Договором по ПРО 1972 года (а эти соглашения неразрывно связаны между собой) послужил постепенному созданию атмосферы доверия между двумя странами.

Один из участников переговоров по заключению договора академик Алексей Арбатов считает, что СНВ-1 был и остается величайшим соглашением в истории человечества:

Он радикально сократил стратегические вооружения двух крупнейших ядерных держав.
Укрепил стратегическую стабильность на Земле.
Впервые открыл эру транспарентности, открытости и предсказуемости в действиях ведущих государств мира.

Ни до, ни после СНВ-1 таких соглашений больше не было. Все остальные договоры, которые были заключены между Россией и США в последующие годы, только дополняли те соглашения, которые были подписаны в Москве 31 июля 1991 года.

Отличие СНВ-1 от других

Отличие СНВ-1 от всех предыдущих и последующих за ним соглашений в том, что в нем до деталей расписаны:

все процедуры по контролю за разоружением;
выверены формулировки, которые потом вошли во все международные разоруженческие соглашения;
даны официальные определения классам, подклассам различных систем и комплексов стратегических вооружений.

К примеру, определено, что межконтинентальная баллистическая ракета (МБР) - это баллистическая ракета наземного базирования с дальностью свыше 5500 км. Все баллистические ракеты, которые имеют меньшую дальность, называются ракетами средней и меньшей дальности.

По условиям договора впервые были обнародованы:

карты всех районов размещения стратегических ракет США и России с указаниями географических координат ракетных шахт (правда, эти координаты носили строго конфиденциальный характер, только для специалистов двух стран, - прим. ТАСС);
базы размещения подвижных грунтовых ракетных комплексов, боевых железнодорожных ракетных комплексов;
арсеналы хранения ракет и ядерного оружия;
аэродромы, на которых базировались стратегические и дальние бомбардировщики;
военно-морские базы, где дислоцировались атомные подводные лодки со стратегическими ракетами на борту;
заводы по производству стратегических ракет;
другие сведения, за разглашение которых была предусмотрена ответственность по законодательству РФ.

В СНВ-1 все данные были расписаны именно для того, чтобы его участники доверяли друг другу. По мнению Литовкина, именно это доверие сегодня ушло из отношений между Москвой и Вашингтоном.

Цифры СНВ-1

По данным на 6 декабря 2001 года, ядерные потенциалы США и России за время действия договора были сокращены:

Россия: с 2338 носителей и 9416 боезарядов на них до 1136 носителей и 5518 боезарядов.
США: с 1672 носителей и 8210 боеголовок на них до 1237 носителей и 5948 зарядов.

Военный обозреватель ТАСС обращает внимание, что стороны сократили больше вооружения, чем собирались.

По условиям СНВ стороны должны были иметь по 1600 развернутых МБР и связанных с ними пусковых установок, а также 6000 боезарядов на них. Причем, 4900 боезарядов для стратегических ракет в шахтах и на подводных лодках и 1100 боезарядов на ракетах мобильных пусковых.

Некоторые эксперты считают, что Соединенные Штаты были вынуждены пойти на заключение с СССР договора в основном потому, что очень боялись этих ракет, способных нести к цели по десять разделяющихся головных частей индивидуального наведения (РГЧ ИН) мощностью в 750 килотонн каждая.

По мнению Литовкина, удар одной или несколькими ракетами "Воевода" мог превратить в радиационную пыль самые крупные государства мира или даже полконтинента. Таких ракет, выпущенных Днепропетровским заводом "Южмаш", в России было 304. К концу выполнения договора СНВ-1 осталось 154. Сейчас из-за старения этих ракетных комплексов и истечения гарантийных сроков нахождения их на боевом дежурстве их, по сведениям из открытых источников, осталось – 46 и дислоцируются они в Оренбургской области и в Красноярском крае.

Через несколько лет на смену "Воеводе" придет новый ракетный комплекс "Сармат" (РС-28). У него будет не 10, а 15 ядерных боеголовок РГЧ ИН. Мощностью в 150-300 килотонн. И летать эта ракета будет гораздо дальше, чем "Воевода" - на 17 тысяч километров против 11 тысяч.

США по условиям СНВ-1 были вынуждены вдвое сократить основную составляющую своих стратегических ядерных сил - морскую. У них осталось только 400 боеголовок на ракетах Trident, хотя могли держать на них, если бы не было договора, несколько тысяч. И это, по мнению Литовкина, не единственная серьезная уступка нашей стране со стороны Вашингтона.

Кроме того, согласно договору, сокращалось количество стратегических бомбардировщиков и ракет на них, количество подвесок на тяжелых бомбардировщиках для крепления крылатых ракет.

Запрещалось иметь подземные объекты для подводных лодок со стратегическими ракетами на борту.

Была создана разветвленная система контроля за выполнением договора, как национальными техническими системами, так и инспекциями на местах. Работала система обмена информацией об испытаниях ракетного вооружения и обмена телеметрическими данными, а также многие другие меры доверия, которые потом перешли в другие соглашения или были неоправданно забыты.

За и против СНВ-1

У договора есть не только горячие сторонники, такие как академик Арбатов, но и не менее горячие противники. Последние, в частности, считают, что СССР пошел на неоправданные уступки США не только в сокращении тяжелых ракет, но также и в области контроля за производством ракетных комплексов.

Литовкин напомнил, что стороны договорились о том, что на воротах одного из заводов, производящих стратегические ракеты, будут дежурить инспекторы из страны-партнера по СНВ:

Американцам захотелось нести дежурство у нашего Воткинского завода, который выпускал и продолжает выпускать твердотопливные стратегические ракеты. В их числе "Тополь" и "Тополь-М", "Ярс", "Рубеж" и "Булава".

Американцы нам предложили завод в городе Магна (штат Юта), где выпускали ракеты Peacekeeper, в том числе и для мобильных пусковых установок.

Читайте также: