За что лукашенко уволили из армии

Опубликовано: 14.06.2025

Александр Лукашенко навлек на себя гнев Европы. На этот раз из-за задержания редактора оппозиционного Telegram-канала «Беларусь головного мозга» и создателя популярнейшего паблика Nexta Романа Протасевича. Авиалайнер, в котором тот летел из Афин в Вильнюс, экстренно посадили в Минске — якобы из-за сообщения о минировании самолета. Угроза оказалась ложной, и лайнер уже без господина Протасевича продолжил путь в пункт назначения. На действия белорусских властей отреагировали как руководители ЕС и НАТО, так и страны в них входящие. Белорусская тема почти гарантированно станет одной из главных на открывающемся 24 мая саммите Евросоюза.

В руки белорусских властей в воскресенье попал один из создателей паблика Nexta, а ныне редактор Telegram-канала «Беларусь головного мозга» Роман Протасевич. Указанные паблики пользуются большой популярностью — у каждого сотни тысяч подписчиков (у Telegram-канала Nexta Live их более 1,2 млн) и похожая позиция: они жестко критикуют белорусскую власть и персонально Александра Лукашенко, исходят из того, что прошлогодние президентские выборы он проиграл Светлане Тихановской, и поддерживают оппозицию. Во время прошлогодних массовых протестов в Белоруссии, начавшихся после признания победителем выборов господина Лукашенко, именно канал Nexta, а вовсе не оппозиционеры стал главным координатором антиправительственных акций. Власти признали эти Telegram-каналы экстремистскими.

26-летний господин Протасевич в последние годы проживал в Евросоюзе и на родине оказался не по своей воле. 23 мая он летел из Афин, где проводил отпуск, в Вильнюс, куда перебрался из Польши. Примерно в 13:30 появилась новость, что самолет ирландского лоукостера Ryanair, которым он летел, экстренно посадили в Минске.

Вскоре появились версии вынужденной посадки.

Провластный Telegram-канал «Пул Первого», служащий, по сути, пресс-службой белорусского президента, написал по этому поводу: «Хотя по скриншоту маршрута видно, что борт был почти над границей, обратились к Минску, чтобы приняли самолет. Тут же о ситуации было доложено президенту. Лукашенко дал безоговорочную команду: самолет разворачивать и принимать. В этой ситуации самое главное — безопасность и жизни людей!»

Из этого поста, на который потом ссылались официальные белорусские СМИ, включая государственное информагентство «Белта», следует, что к белорусским властям обратились за помощью в экстренной ситуации. Но вскоре появилось сообщение Ryanair, из которого следовало, что это белорусские диспетчеры связались с экипажем, сообщили ему об угрозе минирования и дали указание сесть в Минске.

Как в Белоруссии ужесточили правила проведения массовых акций, а также закон о противодействии экстремизму

Один из пассажиров позже опишет ресурсу Delfi.lt ситуацию на борту и реакцию Романа Протасевича на внезапные маневры самолета: «Один мальчик запаниковал, взялся за голову. Никакого конфликта не было, до тех поворотов самолета не было скандалов, никто ни на кого не злился. Только когда парень узнал, что мы приземляемся, опешил. Нас всех четверых вывели, собаки все обнюхали. Этого парнишку отвели в сторону и вытряхнули все его вещи. Мы спросили его, что происходит. Он сказал, кто он такой, и добавил: "Здесь меня ждет смертная казнь". Он был уже спокойнее, но дрожал. Рядом с ним все время стоял сотрудник органов, и вскоре они просто вывели его».

Канал «Беларусь головного мозга», которым Роман Протасевич непосредственно руководил в последнее время, выложил скриншот переписки с ним. В ней он рассказывает, что человек, который стоял за ним в очереди в аэропорту Афин, пытался сфотографировать его документы, а потом просто развернулся и ушел. «Я стоял и молчал, а он обратился ко мне по-русски с каким-то тупым вопросом,— написал друзьям господин Протасевич.— Такой средних лет, подтянутый, с лысиной. В одной майке, в тканевых светлых штанах и с кожаным чемоданчиком». Авторы канала считают это доказательством того, что за Романом Протасевичем начали следить еще в Афинах.

После того как ряд Telegram-каналов, среди которых Nexta и «Беларусь головного мозга», были признаны в Белоруссии экстремистскими, против их создателей и администраторов стали открывать уголовные дела.

В случае с господином Протасевичем, по данным недавно заблокированного независимого портала Tut.by, речь идет о ст. 130, 293 и 342 Уголовного кодекса Белоруссии — «Совершение умышленных действий, направленных на возбуждение социальной вражды по признаку профессиональной принадлежности», «Ответственность за массовые беспорядки» и «Организация групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок». Каждая из них предполагает весьма длительное тюремное заключение (от 2 до 15 лет), но не смертную казнь.

Прилет от Европы

Инцидент с вынужденной посадкой самолета ради задержания Романа Протасевича вызвал мощную реакцию среди белорусских оппозиционеров. Многие из них назвали случай «беспрецедентным», а действия Минска — «актом государственного терроризма».

«То, что сегодня по указанию военного диктатора Лукашенко в Беларуси был посажен гражданский самолет компании Ryanair c применением военно-воздушных сил Беларуси, является еще одним свидетельством того, что в Беларуси нарушается международное право, подвергаются опасности жизни и здоровье иностранных и белорусских граждан»,— заявил член президиума Координационного совета белорусской оппозиции Павел Латушко. Позже он сообщил, что вылетевшим в Вильнюс бортом улетели из Минска не все пассажиры: по его сведениям, помимо Романа Протасевича не улетели еще один гражданин Белоруссии и четверо россиян.

«Мы уже сообщили в офис Ryanair и Международную организацию гражданской авиации (ICAO), потребовав начать расследование по факту произошедшего и принять меры вплоть до исключения Беларуси из ICAO,— сообщила пресс-служба госпожи Тихановской.— С сегодняшнего дня ни один человек, который совершает полет над Беларусью, не может быть уверен в своей безопасности. Ведь режим злоупотребляет правилами воздушного сообщения ради того, чтобы захватывать несогласных».

Александр Лукашенко раскрыл расценки на участие в покушении на себя

Волна комментариев поднялась в ЕС и европейских столицах, включая такие влиятельные, как Берлин и Париж. Одним из первых высказался Гитанас Науседа — президент Литвы, которая стала домом для многих белорусских оппозиционеров, включая господина Протасевича. «Гражданский пассажирский самолет, летевший в Вильнюс, принудительно сел в Минске. В самолете был белорусский политический активист и основатель Nexta. Он задержан. За этим отвратительным действием стоит белорусский режим. Я требую немедленного освобождения Романа Протасевича»,— написал он в Twitter, призвав к реакции НАТО и Европейский союз.

Дальше началась цепь реакций. Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен пообещала не оставить произошедшее без последствий. «Любое нарушение правил международного воздушного транспорта влечет за собой последствия. Недопустимо принуждать самолет Ryanair, летевший из Афин в Вильнюс, садиться в Минске»,— написала она в Twitter. Генсек НАТО Йенс Столтенберг назвал инцидент опасным и требующим международного расследования. В пользу расследования высказался и МИД Австрии.

Глава французской дипломатии Жан-Ив Ле Дриан обвинил белорусские власти в угоне самолета, заявив, что должна последовать «твердая и единая» реакция Европы. Жестко высказался и его немецкий коллега Хайко Маас: «Тот факт, что самолет, курсирующий между двумя государствами ЕС, был вынужден совершить промежуточную посадку под предлогом угрозы минирования, является вопиющим вмешательством в гражданское авиасообщение в Европе. Мы очень обеспокоены сообщениями о том, что таким образом был произведен арест журналиста Романа Протасевича». При этом министр финансов Германии Олаф Шольц уже отметил, что против Александра Лукашенко из-за инцидента с самолетом придется ввести санкции.

Польша уже предприняла конкретные шаги. Польский премьер Матеуш Моравецкий сообщил, что обратился к руководству ЕС с просьбой расширить повестку открывающегося 24 мая саммита Евросоюза с тем, чтобы обсудить Белоруссию. Он также заявил, что следует запретить полеты белорусских авиакомпаний над территорией ЕС.

Лукашенко совершил акт государственного терроризма и пиратства и окончательно разрушил остатки своей репутации — примерно так выглядит самая распространенная реакция на скандальную вынужденную посадку иностранного самолета в аэропорту Минска.

Я никоим образом не симпатизирую президенту Белоруссии и часто с ужасом думаю о том, каково это — жить в стране, которая находится под его управлением. Но в случае с арестом оппозиционера Романа Протасевича все направленные в Лукашенко критические стрелы, по моему убеждению, бьют мимо цели. И заявления о том, что Александру Григорьевичу, дескать, наплевать на свою репутацию, тоже бьют мимо цели. Совсем Лукашенко на это не наплевать. Ради того, чтобы поддержать и укрепить свою репутацию, батька, собственно, и затеял всю эту историю с «похищением» авиалайнера.

Вы совсем запутались? Не переживайте. Ларчик открывается очень просто. То, что под словом «репутация» подразумевают критики президента Белоруссии и то, что под этим подразумевает сам Александр Григорьевич — это принципиально разные явления, не имеющие друг с другом практически ничего общего. В глазах противников батьки репутация — это имидж политика, «играющего по правилам», четко знающего, что можно и что нельзя. В теории это, наверное, правильно. Но вот только какое отношение это теория имеет к нашему милому Александру Григорьевичу? Когда он «играл по правилам? Когда в самом начале своего президентства он приказал выселить иностранных послов из района правительственных резиденций в Минске? Или когда примерно в те же годы министра обороны Белоруссии по указанию батьки взяли под белы руки и увели прямо с военного парада под предлогом того, что он, якобы, пьян?

Если следовать логике критиков президента Белоруссии, то он окончательно и бесповоротно разрушил свою репутацию аккурат в момент прихода к власти в Минске в 1994 году. Спрашивается: как «политик без репутации» смог после этого продержаться у руля не самой последней европейской страны в течение более чем четверти века? Что ему не позволило утонуть? Ответ прост: та самая репутация, которой, по мнению врагов Лукашенко, у него нет.

В период детства мне очень нравилась песня певицы C.С. Catch под названием Good guys only win in movies — «хорошие парни выигрывают только в фильмах». Не уверен, что мои музыкальные вкусы совпадают с вкусами президента Белоруссии. Но название песни C.С. Catch c самого первого момента начала политической карьеры Лукашенко является его главным жизненным принципом.

Тому, кто стремится к имиджу отмороженного хулигана, с которым лучше не связываться, абсолютно не нужен образ «хорошего парня». Лукашенко по барабану, что его деятельность не одобряют в правозащитной организации Human Rights Watch. Его только забавляет, что в Венецианской комиссии (главный европейский консультативный орган по конституционному праву), его считают диктатором. Президенту Белоруссии плевать с высокой колокольни на то, что «интеллигенты в очках» в России относятся к нему с крайней неприязнью. Ему важно другое — чтобы все знали: с Сашей Лукашенко лучше не связываться. А если кто-то нарушит это главное правило, то Саша Лукашенко, фигурально выражаясь, так надает своему обидчику по мордасам, что обидчик это главное правило точно выучит.

В глазах белорусской элиты Роман Протасевич — один из главных символов и толкачей прошлогодней попытки снести режим Лукашенко. Захватив в подчеркнуто дерзкой и «нецивилизованной» манере этот живой символ, президент Белоруссии посылает всем сомневающимся и потенциальным перебежчикам очень мощный и яркий сигнал: так будет с каждым. От батьки не убежишь!

С точки зрения Александра Григорьевича, возможность послать такой сигнал с лихвой перешивает возможные минусы и издержки вроде санкций против национальной авиакомпании Белавиа. Пугать Лукашенко санкциями — это занятие, обреченное на провал. К разнообразным санкциям, которые то вводят, то снимают, батька давно привык. Они его только еще больше заводят и раззадоривают.

В ситуации с Протасевичем есть еще один аспект — известный и понятный лишь тем, кто входит в белорусскую элиту. Принято считать, что зашатавшийся прошлым летом Лукашенко сумел восстановить свой контроль в Минске в силу двух причин: готовности идти до конца в применении силы и наличия у него безоговорочной поддержки Москвы.

Все это так. Но есть еще и третья причина. В период максимального политического обострения прошлым летом белорусская оппозиция начала массово использовать тактику жесткого психологического прессинга против всех сколько-нибудь заметных чиновников. «Жертвы» при этом выбирались не по принципу того, что данный чиновник что-то особо натворил «на службе режима», а по принципу его служебного положения.

Как следует из моих разговоров с осведомленными людьми, такая тактика психологических «ковровых бомбардировок» дала для оппозиции катастрофический обратный эффект. Столкнувшись с ожесточенными нападками на себя лично и свои семьи, многие функционеры государственного аппарата и силовики сплотились вокруг режима Лукашенко, вынужденно вновь оказали поддержку лидеру, от которого в Минске устали если не все, то почти все. Понимаете теперь, какое второе дополнительное звучание обретает уже описанный мной выше сигнал Александра Григорьевича белорусской элите? В голову лезут знакомые с детства строки: с нашим атаманом не приходится тужить! Батька отомстил нашим обидчикам!

В этой системе логических и эмоциональных координат насильственная посадка иностранного самолета в Минске совсем не воспринимается Лукашенко как политическое поражение. Она воспринимается как политическая победа, самый настоящий триумф.

Разумеется, это только точка зрения президента Белоруссии. Даже официальная Москва в силу того, что гражданку РФ — подругу Романа Протасенко Софья Сапегу, как утверждается, ссадили с самолета и заключили в следственный изолятор в Минске — просто обязана оценивать ситуацию несколько по-иному. Но понимать, как именно мыслит Александр Лукашенко, тоже крайне важно. Иначе можно очень легко придти к совершенно неправильным выводам.

В 1994 году, перед вторым туром президентских выборов в Беларуси из архива Могилевской областной психиатрической больницы была похищена медицинская карта А. Г. Лукашенко, наблюдавшегося здесь с середины 70-х годов.

Впервые Лукашенко попал в поле зрения психиатров после окончания пединститута, когда, явившись на прием к первому секретарю обкома партии Леонову, упорно просил, чтобы тот назначил его председателем колхоза. Лукашенко был направлен на освидетельствование, и ему был поставлен диагноз "мозаичная психопатия". В 1978 году директор Могилевского облпищеторга, где Лукашенко работал секретарем ВЛКСМ, обратился к начмеду больницы с просьбой о его психиатрическом освидетельствовании в связи с неадекватным поведением. В 1982 году Лукашенко был комиссован из армии с тем же диагнозом "мозаичная психопатия".

В 2001 году минский психиатр Дмитрий Щигельский, дополнив своими наблюдениями выводы коллег, опубликовал "Историю болезни Александра Григорьевича Лукашенко".

"Анализ личности Лукашенко обнаруживает ряд признаков, характерных как для параноидного, так и для диссоциального расстройств личности при наличии стержневой сверхценной идеи собственной значимости, аффективной логики, склонности объяснять события в мире исходя из "заговорщицких" намерений без достаточных на то оснований, подозрительности, равнодушия к чувствам других людей, склонности к манипулированию ими, низкой толерантности к фрустрации и низкого порога агрессивного поведения, включая насилие, неспособности к переживанию вины и извлечению пользы из неблагоприятного опыта. Указанные особенности тотальны и определяют весь психический облик данной личности".

Все эти черты можно обнаружить и в поведении Лукашенко во время продолжающегося сейчас политического кризиса в Беларуси.

Дмитрий Щигельский после публикации своего исследования был вынужден покинуть Беларусь. Он поделился с Радио Свобода своими размышлениями о душевном недуге Лукашенко.

– События последних дней подтверждают диагнозы, которые были поставлены много лет назад?

– Вся его жизнь подтверждает. Просто в последние дни это увидели все. Всё приобрело настолько гротескный, очевидный даже для неспециалиста характер, что сейчас это стало общим местом.

– Документалист Юрий Хащеватский говорит, что Лукашенко сильно изменился с 90-х годов, и главная перемена в том, что резко выросло его презрение к людям. Согласитесь с этим?

– При всем уважении к Юрию Хащеватскому, не соглашусь. Его отношение к людям не менялось со времен его молодости. Просто он стал его меньше скрывать. Личность человека проявляется в нескольких обстоятельствах – это война, тюрьма, власть, деньги, экстремальные ситуации, стихийные бедствия. В остальное время сущность человека замаскирована наносным: воспитание, принятые нормы в социуме. Пока человек не попал в стрессовую ситуацию, его личность не раскрывается. Отношение Лукашенко к людям, отсутствие сопереживания для специалистов было заметно всегда, просто сейчас обвалилась штукатурка пиара, макияж политтехнологов, которые с ним работали. Ничего нового с ним не произошло.

– Есть кто-то, кого он в самом деле любит и ценит? Младшего сына, например?

– Колю – да. Знаете, был такой персонаж Адольф Гитлер, он овчарку Блонди очень любил. У таких личностей может возникнуть, особенно в позднем периоде, довольно сильная эмоциональная привязанность. Как правило, это один объект. Эмоциональные связи с другими людьми не носят устойчивого характера. Рядом с ним мелькают женщины, их много, они меняются, а рядом никого не остается. У него была жена, у него всегда было много любовниц, но он никогда особо женщин не любил. С женой жил, потому что положено – партия, директор совхоза, хозяйство, – но глубоких эмоциональных отношений не было. Как только он стал президентом, он уехал в Минск, а она осталась. У него была еще глубокая эмоциональная привязанность, как это ни странно, к теще. Мать его жены была его учителем в школе.

– Я общался с его односельчанами. Они перечисляли: с той тогда, с той тогда, потом посмотри, как они сделали карьеру, когда он стал президентом. Интересно, что в народной ментальности ему это скорее в плюс говорят: ни одну не забыл и всех поднял.

– Секретарь обкома, когда к нему пришел Лукашенко и объявил, что хочет стать председателем колхоза, отправил его на психиатрическое освидетельствование. Сразу же разглядел, что перед ним нездоровый человек. Но тем не менее миллионы людей оказались им загипнотизированы. Как это произошло?

– Я попал по распределению работать в могилевскую областную больницу, и там были врачи, которые его принимали. Они мне описывали эту ситуацию. Секретарь обкома немножко испугался: приходит к нему человек, патриотичный, убежден в идеалах коммунизма, но он выпускник исторического факультета пединститута и требует назначить его председателем колхоза. В советской системе это требование выглядит абсолютным нонсенсом. Врач, который тогда его принимал, говорит, что Леонов просто офигел и пытался ему объяснить, что ты должен работать в школе или что-то смежное, связанное с историей. Но Лукашенко не мог успокоиться, и Леонов просто вызвал охрану, а охрана не знала, что с ним делать. Антисоветских лозунгов не выкрикивает, за КПСС, за Советский Союз, но хочет быть председателем колхоза. Они логично поступили, как мне кажется, не в тюрьму же его отправлять, согласитесь.

Почему народ загипнотизирован? Похожие расстройства личности были у целого ряда исторических персонажей. Есть целое направление в психиатрии, которое занимается изучением таких людей. Многие считают, что похожая картина была у Адольфа Гитлера, который тоже обладал харизмой, был прекрасным оратором, под его гипноз попали немцы. Психопатия – конкурентное преимущество в борьбе за власть. Если человека ничего не сдерживает, ему никого не жалко для того, чтобы идти наверх любыми средствами, если человек никому не верит и готов кого угодно подозревать – это ведь плюс, а не минус. Мне рассказывали люди из ближайшего окружения Лукашенко, что у него животное чутье на конкурентов. Зачастую даже до того, как у человека появляются мысли о том, чтобы побороться за какой-то более высокий пост, Лукашенко это чувствует. Для удержания власти это хорошо, потому что он отсекает всех конкурентов еще до того, как они стали конкурентами.

– Некоторых физически уничтожил.

– Физически уничтожил тех, которые уже были конкурентами, а я говорю про людей, которые были абсолютно к нему лояльны. Он чувствует, что у них появятся эти мысли, до того как они сами это почувствовали.

– Я думаю, у него нет сверхъестественных способностей, просто обостренная подозрительность. Он реагирует на определенные изменения того, как человек держится, как интонирует речь, как двигается. Тот еще сам не осознал, что у него есть политические амбиции, но они уже есть внутри него, и это находит проявление во внешних признаках. Лукашенко, как человек наблюдательный и с прекрасной, просто феноменальной памятью, смотрит на всех и по мельчайшим признакам считывает, словно открытую книгу.

– В точности как Сталин.

– Какой диагноз Сталину поставил Бехтерев? Параноик. И здесь мы имеем параноидное расстройство личности, то есть фактически это один и тот же диагноз. Если бы Сталин не избавился от всех конкурентов, он бы никогда не смог сконцентрировать такую власть в своих руках. С Лукашенко та же история. Мы сейчас смотрим на Лукашенко в 2020-м, но нужно вспоминать Лукашенко 1994-го, когда у него и близко не было такой власти. Был Верховный совет, была независимая судебная система, был Центризбирком.

– Но он мгновенно расправился со всеми.

– Где-то к 2000 году. Есть еще несколько смертей, которые обычно не упоминает белорусская оппозиция. Я думаю, что когда-нибудь по ним будет проведено следствие. Они могли быть естественными, а могли и нет. Не исключаю, что просто научились работать тоньше, поняв, что за грубую силу слишком дорого приходится платить.

– Научились у ГРУ методам отравлений?

– Скорее, Россия учится. Если сравнить динамику развития политической системы и становления диктатуры в Беларуси и в России, вы увидите, что Беларусь впереди, а Россия часто следует за ней. Не Лукашенко учился у Путина, а, скорее, Путин учился у Лукашенко. Но есть разница: у Путина при всех его недостатках я не вижу таких болезненных черт.

– Если мы говорим о том, что Лукашенко психически нездоров, можно ли сказать, что он невменяем?

– Он однозначно вменяем по белорусскому законодательству. В Беларуси мне не известно ни одного случая, чтобы расстройство личности было признано достаточным основанием для признания человека невменяемым. Если человек вменяем, осознает характер своих действий, может понимать последствия, соответственно, он подлежит суду.

– Сейчас в Беларуси многие этого суда ждут и думают, что диктатуре придет конец со дня на день. Знаю, что у вас другая точка зрения.

– Откуда берутся эти оценки? Во-первых, экстраполируется опыт падения прошлых диктаторских режимов на режим в Беларуси. Людям хочется, чтобы так произошло, поэтому они замечают успешные кризисы, когда революция случилась и диктатор ушел, и игнорируют неуспешные. Во-вторых, они склонны считать, что все диктаторы одинаковы. Но это не так. Лукашенко не совсем такой, как, например, Янукович. Он будет идти до конца. Власть, ее атрибуты – это самое важное, что есть в жизни Лукашенко. Он готов бороться, у него параноидная картина мира. Он считает, что борется с агрессией: всякие непонятные телеграм-каналы, которые с помощью новейших технологий влияют на подсознание людей, программируют, делают их марионетками. Эти марионетки в интересах зарубежных сил борются с несчастной Беларусью, а он такой былинный герой, который должен ее защитить. Его окружение часто начинает разделять его картину мира, начинает в это верить, полностью попадает под его влияние. У нас часть страны живет в выдуманной реальности, где суперподготовленные специалисты с помощью всевозможных методик, гипноза, нейролингвистического программирования промывают мозги белорусам через интернет и делают их пешками, которые используются в борьбе против страны, а страну защищает Лукашенко и его режим.

Рабочие минского завода встретили Лукашенко криком "Уходи!". ВИДЕО

– Вы считаете, что это похоже на то, что происходит в Венесуэле, где диктатура, несмотря на массовые протесты, устояла?

— Моя давняя идея состоит в том, что нам нужно очень внимательно следить за Венесуэлой, потому что, может быть, революция, которая не закончится ничем, застынет в равенстве сил. Мы будем иметь народное хозяйство, экономику, социальные и политические отношения, которые все больше будут архаизироваться и примитивизироваться.

– Как после стольких лет диктатуры в Беларуси возникла революционная ситуация?

– С 2011-го до 2017-го был период, когда оппозиция стала уделом очень убежденных людей, которые фактически жертвовали на это жизни. У оппозиционера не будет работы, не будет нормальной жизни, его будут штрафовать, он будет периодически попадать в тюрьму. Остальная часть населения была вне политики. Зарплата есть, телевизор есть, на отдых съездили, все хорошо. В 2017 году был принят декрет о тунеядстве, вот тогда возник первый всплеск протестного движения. Социальный протест затронул ту группу, которая не была политизирована. У Лукашенко был общественный договор с гражданами: я обеспечиваю вам более-менее нормальную жизнь – вы не лезете в политику. Когда он залез в частную жизнь граждан, начался процесс политизации. Вторым моментом стал ковид, когда Лукашенко грубейшим образом ошибся, проигнорировал проблему. Его неадекватность для многих белорусов стала заметна, когда в марте-апреле в разгар эпидемии он стал говорить, что ничего не происходит. Потом началась избирательная кампания с провокациями, отказами в регистрации, арестами. Все это приобрело гротескный характер. И последняя капля – это ночи насилия. При этом насилия в значительной степени бессмысленного, иррационального. Месили всех подряд, зачастую людей, вообще не принимавших участия в протестах, которые просто проходили рядом, оказались в неправильное время в неправильном месте. Человек идет с работы, вообще ни сном ни духом про протесты, а его забирают.

– Вы говорили, что в экстремальные моменты человеческая сущность раскрывается. И вот в правоохранительной системе обнаружилось столько садистов.

– Это не так. Если вы поговорите с ветеранами белорусской оппозиции, вам расскажут, как в конце 90-х происходило ровно то же самое. Только тогда ОМОН заставлял петь не гимн, а "В траве сидел кузнечик". Людей складывали штабелями, так же жестоко избивали, заставляли извиняться. Просто не было интернета, это не пошло в средства массовой информации, это не носило столь массовый характер, но действия ОМОНа ничем не отличались по степени жестокости. А началось всё с убийств политических оппонентов Лукашенко. Сотрудники силовых структур, ОМОНа, СОБРа поняли, что можно всё и ответственности нет. Лукашенко сказал тогда: это мои люди. За 20 с лишним лет ни один омоновец за насилие, за садизм при разгоне протестных акций не был даже премии лишен, не то что осужден. При этом им постоянно промывают мозги. Я общался с людьми, которые проходили службу в таких подразделениях. С ними долго, профессионально, грамотно работали психологи, у них вырабатывали особый взгляд на мир. Они считают себя особой кастой, которая стоит над законом. Это правда: закон по отношению к ним не работает. Они думают, что охраняют несчастный белорусский народ, как пастухи, пасущие стадо, для его же блага. Они в это верят, считают себя таким рыцарским орденом.

– То есть параноидальная картина мира, которая есть у Лукашенко, транслируется.

– Совершенно верно: транслируется на его подчиненных, и все это идет 26 лет.

– Стало быть, он свел с ума многих людей?

– Нельзя сказать, что эти люди сошли с ума, у них просто искажено восприятие реальности. Знаете, человеческая психика – штука очень прочная. Если уйдет эта постоянная пропаганда и обработка, то, я думаю, очень многие быстро вернутся в нормальную реальность.

– Нельзя сказать, что один безумец свел с ума всю страну?

– Нет, он исказил взгляд на реальность, картину мира у части страны. А сейчас я бы предостерег общество от эйфорического взгляда на ситуацию. Я буду счастлив, если он соберется и уйдет. Но не думаю, что у него появится совесть, это крайне маловероятно. Надеюсь, что среди его окружения есть люди, которые поймут, что Лукашенко в таком состоянии, что он может просто поджечь страну. Он готов сейчас ради сохранения власти на что угодно, вплоть до объявления войны, чтобы через внешнего врага объединить народ. Надеюсь, что найдется кто-то, кто сможет его остановить. Боюсь, что у нас будет затяжное противостояние, и это противостояние может стать кровавым. Никогда не думал, что буду обращаться к офицерам Комитета государственной безопасности, службы охраны президента, но я хотел бы, чтобы они вспомнили, что присягу они приносили белорусскому народу, а не Александру Лукашенко. И удержали его любыми способами от того, чтобы поджечь страну и залить ее кровью. Ситуация, на мой взгляд, в Беларуси крайне опасная.

Вскоре появились версии вынужденной посадки.

Как в Белоруссии ужесточили правила проведения массовых акций, а также закон о противодействии экстремизму

Прилет от Европы

Александр Лукашенко раскрыл расценки на участие в покушении на себя

Global Look Press

В последние сутки вся медиасреда, включая журналистов, экспертов и политиков из разных стран, активно обсуждает принудительную посадку борта ирландской авиакомпании Ryanair в Минске. Причем если изначально белорусские наземные службы сообщили о минировании борта и дали ему указания следовать в Минск в сопровождении истребителя, позднее стало известно, что все это было сделано с одной целью – задержать находившегося в самолете оппозиционного журналиста и основателя канала NEXTA Романа Протасевича.

Разумеется, оценки произошедшему даются самые разные и во многом зависят, как это принято говорить, от «точки сидения». К примеру, в российской Госдуме произошедшее уже назвали «блестящей операцией», в то же время международное сообщество в большинстве своем осуждает действия белорусских властей и призывает официальный Минск немедленно освободить задержанного. Тревоги ситуации придает и тот факт, что Протасевичу на родине грозит смертная казнь, а потому многие уже успели обвинить белорусские власти едва ли не в терроризме на государственном уровне.

Между тем, как отмечает историк и глава Евразийского коммуникационного центра Алексей Пилько, ситуаций, подобных той, что произошла в минувшее воскресенье в Минске, история гражданской авиации знает немало. Эксперт даже привел несколько наиболее свежих примеров и отметил, что теперь Лукашенко и белорусский режим получат в свое распоряжение немало козырей, связанных, прежде всего, с возможностью получить от задержанного информацию об истории создания оппозиционного Telegram-канала и возможной причастности к этому западных политиков и спецслужб. Кроме того, историк подчеркивает, что в Минске деятельность Протасевича непременно попытаются увязать не только с протестами, которые сами власти Республики называют попыткой госпереворота, но еще и с недавно озвученной спецслужбами России и Беларуси попыткой покушения на Александра Лукашенко. В целом же, убежден Пилько, ничего удивительного не произошло.

«С момента создания гражданской авиации сформировалась довольно богатая история таких принудительных посадок. Примеров таких случаев можно привести большое количество. К примеру, попытка властей Соединенных Штатов перехватить самолет боливийского президента Эво Моралеса, на борту которого якобы находился бывший сотрудник американских спецслужб и известный диссидент Эдвард Сноуден. После того, как самолет был посажен в Вене, выяснилось, что Сноудена на нем не было.

А есть еще непонятная история с принудительной посадкой в Киеве лайнера белорусской компании Belavia, тогда тоже, как и в случае с задержанием Протасевича, в воздух поднимали военный самолет, а гражданский авиалайнер принудительно посадили в Жулянах. Можно также вспомнить о посадке авиалайнера «Сирийских авиалиний» в Турции.

То есть на самом деле ничего экстраординарного в случившемся нет. Роман Протасевич считал действующие власти Беларуси своими влагами. Официальный Минск в его отношении думал точно так же. Случилось так, что КГБ Республики получил информацию о вылете Романа Протасевича из Афин в Вильнюс. А может, кто-то просто убедил его приехать в Литву. Причем, вероятнее всего, речь идет именно о втором варианте.

Ну а дальше классический сценарий. Полет рейса Афины-Вильнюс проходил через воздушное пространство Республики Беларусь. Нужно ли удивляться тому, что теперь Протасевич находится в Минске? Особенно, если принимать во внимание тот факт, что он летел из Афин, где, вероятнее всего, встречался с главным белорусским оппозиционером – Светланой Тихановской?

Если судить по высказываниям самого Романа, он так до конца и не понял, в какую игру играл. И вел он себя больше по-мальчишески, бравируя своим оппозиционным статусом. А ведь политика, да и жизнь в принципе, не прощают недооценки противника.

Разумеется, уже начался международный протест. Он в любом случае будет иметь эффект брошенного в стену гороха. Поскольку с точки зрения спецслужб будет очень интересно детально вскрыть всю историю о том, как появился и взлетел один из крупнейших в мире Telegram-каналов, который, кроме всего прочего, активно использовался для координации массовых акций протеста.

Кроме того, история с каналом NEXTA укладывается в канву заговора для организации государственного переворота в Республике и даже физического устранения Александра Лукашенко. Поэтому, если последует попытка связать две эти истории в одно целое, ничего удивительного в этом не будет.

Проще говоря, ничего удивительного не случилось. Разве что, можно выделить изящную «ответку» белорусских спецслужб украинским коллегам. Если Киеву так и не удалось арестовать сотрудников российской ЧВК путем принудительной посадки самолета, то Минск все-таки арестовал Протасевича и теперь сможет закономерно получить от него немало интересной информации, к примеру, о возможных связях с иностранными политиками и спецслужбами. И эту информацию Минск сможет использовать по своему усмотрению», – пишет Пилько в своем авторском Telegram-канале.

Читайте также: