Откуда дыра в пенсионном фонде
Краткое содержание:
Сегодня с утра нас опять не радуют "хорошими" новостями, поэтому придётся начинать с того, что есть: бюджет Пенсионного фонда России в 2021 году будет сведен с рекордным за пять лет дефицитом в размере 295 млрд рублей.
Как сообщает РБК, такую сумму власти заложили в проект бюджета ПФР, который обсуждается в Правительстве вместе с проектировками федеральной казны.
Речь идет о техническом дефиците, который фонду придется покрывать за счет собственных резервов в виде остатков на счетах.
Реальная "дыра"
Реальная "дыра" в пенсионной системе РФ исчисляется триллионами и колеблется около 40% – такую долю расходов на оплату пенсий и пособий не покрывают сборы с работающего населения.
Этот дефицит ежегодно оплачивает федеральный бюджет: в 2021 году на трансферт из него придется 38% доходов Пенсионного фонда, или 3,53 трлн рублей. В 2022–2023 годах эта сумма увеличится до 3,86 и 4 трлн рублей соответственно.
Сколько нужно потратить
Сколько придется потратить на латание фонда в этом году, пока доподлинно неизвестно. В закон о бюджете был заложен трансферт на 3,2 трлн рублей, но уже к началу сентября этот лимит был использован почти полностью – 2,86 трлн рублей.
ПФР потребуются дополнительные деньги из федеральной казны для снижения фонда заработной платы в экономике, уменьшения тарифов для организаций малого и среднего предпринимательства, а также отсрочки по уплате платежей пострадавших от коронавируса отраслей, писала в августе Счетная палата.
По оценке СП, фонд недосчитается в этом году 559 млрд рублей по сравнению с планом, при этом расходы только за первую половину года увеличились на 775,9 млрд рублей, главным образом за счет выплат семьям с детьми.
Причины по версии ПФР
Отдельной проблемой становится неуплата взносов бизнесом, который копит долги перед ПФР из-за экономического кризиса.
Совокупная задолженность по страховым взносам перед бюджетом ПФР на 1 июня достигла 338,7 млрд рублей и с начала года увеличилась на 79,7 млрд рублей.
"Основной рост задолженности приходится на 2-й квартал 2020 года и обусловлен сложившейся эпидемиологической ситуацией", – констатирует СП.
Это выжимка из материала РБК.
А теперь немного моей аналитики, и я слегка сведу дебет с кредитом
1. Начнем с аналитики, естественно, она слегка поверхностная, и данные взяты из открытых источников, но в целом будет ясно.
- В 2020 году пенсию получают от отчислений работающих, т.е. по старости, 36,7 млн пенсионеров, из них примерно 12 млн до сих пор работают и продолжают отчислять в ПФР 22%.
- Численность рабочей силы в возрасте 15 лет и старше в июле 2020 года составила 75,0 млн человек, из них 70,2 млн человек классифицировались как занятые экономической деятельностью и 4,7 млн человек – как безработные.
Средняя заработная плата в РФ – 48 300 руб., с них 22% отчислений равно 10 600 с человека. Средняя пенсия в РФ – 15 000 руб.
Разница между рабочими и пенсионерами двукратная, и мы не берём рабочих пенсионеров (спишем их как погрешность, так как из 70 млн экономически занятых тоже не все работают, хоть и используются для статистики, согласитесь, 12 млн для погрешности более чем достаточно).
В итоге мы имеем двукратную разницу, т.е. два человека обеспечивают одного пенсионера, а два человека – это 20 000 руб. при пенсии 15 000 руб.
2. Сведём дебет с кредитом
Я часто сталкиваюсь с тем, что многие люди просто не знают налоговой базы, которая лежит в основе формирования пенсионных отчислений. Вкратце: с вашей з/п вы отчисляете 22%, если бы не одно "но", и это но статья 426 НК РФ. Тарифы страховых взносов:
1) на обязательное пенсионное страхование:
в пределах установленной предельной величины базы для исчисления страховых взносов на обязательное пенсионное страхование – 22%;
свыше установленной предельной величины базы для исчисления страховых взносов на обязательное пенсионное страхование – 10%.
Сумма годового дохода для уменьшения отчислений до 10% – примерно 1 350 000 рублей.
Т.е. люди, получающие более 1 350 000 руб., платят на всю остальную сумму всего 10% в ПФР. А людей с подобными зарплатами у нас немало, вся Дума, огромное количество ТОП-менеджеров и просто руководство госкомпаний или бизнесмены.
Сечин недоплачивает в ПФР 99 444 000 руб., и это в 2017 году и только с з/п Роснефти, а другие его доходы я не знаю.
Согласно Росстату, у нас в стране с зарплатой более 1 млн в месяц около 11 000 человек, и только по минимуму с них ПФР не получает 14 млрд руб., если зарплата у них всего 1 млн в месяц.
Отменяем эту скидку для богатых – и в ПФР деньги текут рекой. Как вам такое решение от простого россиянина?
Резюмирую
Как видите, обычный россиянин с экономическим образованием наполнил ПФР, используя не выдуманные цифры, а данные Росстата и знания НК РФ. ПФР каждый год недополучает сотни миллиардов, а может, и триллионы рублей. И всеми любимый Путин легко решит эту проблему, росчерком пера отменив эту статью и всё. Раз он так думает о пенсионерах, почему так не сделает? Можете попробовать ответить в комментариях. Ладно Путин, допустим, он там для вида и ничего не знает, но вот Мишустин 100% в курсе, но.
Вторая причина, почему ПФР в постоянном дефиците, – это система управления и распределения денежных потоков, и мы сейчас не будем брать нерациональные траты ПФР, я смотрю шире. Через ПФР пущено много платежей, материнский капитал, социальные выплаты, которые в этом году были особенно раздуты, но их восполняют за счет бюджета. Должны восполнять! Но если смотреть на цифры, то, похоже, кто-то забывает это делать, пытаясь закрыться за счёт ПФР, а потом сводит дебет с кредитом, и ПФР в лучшем случае работает в ноль, но согласно заявлениям постоянно в минус.
Вот так обстоят дела с Пенсионным фондом! Когда вам будут в очередной раз говорить, что ПФР недосчитывается денег, знайте, кто за этим стоит. А версия из телевизора, мол, один кормит одгого пенсионера и этого недостаточно – это вранье, всё не так.
Всем спасибо за внимание! Хотелось бы услышать, что вы думаете по этому поводу. Буду благодарен за ЛАЙК и подписку, от вас не убудет, а мне мотивация писать дальше!
Дефицит Пенсионного фонда вырастет в 2018 году почти в 2,5 раза, подсчитали российские власти
Доходы фонда снизятся на 67 млрд рублей, а расходы увеличатся на 83,5 млрд. Столь существенный разрыв между запланированным бюджетом ПФР и реальным свидетельствует о потере правительством контроля над ситуацией в пенсионной системе страны и в очередной раз вынуждает экспертов говорить о том, что пенсионная реформа в России как проваливалась, так и проваливается.
Дефицит бюджета ПФР в 2018 году вместо заложенных 106,6 млрд рублей составит 256,8 млрд рублей, свидетельствуют поправки Минтруда. При этом в самом ПФР поспешили заверить: пересмотр прогноза носит "технический" характер и не скажется на социальных выплатах.
"Бюджет ПФР - как текущий, так и с учетом предлагаемых изменений - сбалансирован по доходам и расходам. Кроме того, объем трансферта из федерального бюджета даже сокращается. Обязательства по выплате пенсий и другие обязательства перед гражданами выполняются и будут выполняться", - сообщили в ПФР.
Напомним, что с 2017 года страховые пенсии неработающим пенсионерам были повышены на 3,7%, а в 2019-2020 годах индексация пенсий будет связана с уровнем инфляции за предыдущий год.
Повод и причина
Вызывает удивление, как может быть сбалансированным бюджет, где "дыра" между расходами и доходами составляет почти 300 млрд рублей. По данным аудиторов Счетной палаты, прогнозируемые доходы бюджета ПФР по страховым взносам в текущем году были завышены на 70,7 млрд руб. относительно расчетов Федеральной налоговой службы.
Видимо, к техническим факторам относится и следующий недоучет: расходы ПФР увеличились, потому что пенсионеров оказалось больше, чем прогнозировалось. "Когда принимается бюджет ПФР, точное количество новых пенсионеров подсчитать трудно. Это зависит от назначения новых пенсий, от возраста дожития и т.д. Бюджет ПФР формировался летом 2017 года, начался этот год, и оказалось, что люди живут дольше и, соответственно, увеличилось число пенсионеров", - заявила "Прайм" старший научный сотрудник научно-исследовательского финансового института Татьяна Омельчук.
При этом власти ожидают, что дефицит бюджета ПФР будет планомерно снижаться: в 2019 году он составит 73,8 млрд руб., в 2020 году - 44,6 млрд руб. Видимо, пенсионеров все-таки станет меньше….
Учитывая тот факт, что доходная часть пенсионного бюджета замерла в ожидании эффективности реформ, на протяжении 16 лет проводимых правительством, а НПФ завершили прошлый год с нулевым доходом, можно предположить, что власти зайдут с другой стороны – скорректируют расходную часть.
Эксперты считают, что возобновление дискуссии о необходимости повышения пенсионного возраста в России связано с попыткой чиновников переложить проблему с больной головы на здоровую. Отказом публично признать свои ошибки. Что называется, дореформировались. За последние годы было проведено четыре т.н. пенсионных реформы (от замораживания накопительной части будущих пенсий до введения т.н. пенсионных баллов), которые только усугубили и без того непростую ситуацию.
О том, что дефицит Пенсионного фонда станет критическим уже в ближайшие годы, заявлял и глава Центра стратегических разработок (ЦСР) Алексей Кудрин. Как ранее писал "Царьград", экс-министр финансов утверждал, что в этом случае придется принимать тяжелые решения: забирать деньги из сферы образования, здравоохранения, строить и ремонтировать меньше дорог.
О том, что старт процессу дан, свидетельствует не только риторика бывших и нынешних высокопоставленных чиновников, но и неразбериха с экономическим прогнозом ВЭБ. Из представленного в марте документа следует, что в 2020 году в России вновь начнется пенсионная реформа, включающая новую индексацию выплат и повышение пенсионного возраста. Однако прогноз был удален в связи с "недоработками". Как пояснили в ВЭБ, "не все разделы отчета были доработаны и до конца выверены".
Пенсионное фиаско и госмонополия
Экономисты, уставшие регулярно констатировать неуспех пенсионной реформы на протяжении последних 16 лет, отмечают: реформа провалилась, и провалилась уже давно. Растущий дефицит – следствие системных ошибок властей и роста теневого сектора.
"Провал пенсионной реформы начался не в этом году, провал длинный. Он на самом деле уже длится у нас несколько лет. Причина – непоследовательность принимаемых решений", - считают опрошенные "Царьградом" эксперты.
"Заморозка" накопительной части, о которой российское правительство объявило в 2014 году, а также санация банковского сектора, инициированная ЦБ, привели к тому, что НПФ остались без новых ресурсов и крупных заказчиков в лице кредитных организаций. Соответственно, доходность пенсионных инвестиций в 2017 году стала нулевой.
Санация банков стала сильнейшим триггером для трансформации рынка, цитируют "Ведомости" гендиректора консалтинговой компании "Пенсионный партнер" Сергея Околеснова. "Фактически ЦБ дал сигнал игрокам: концентрация активов должна происходить в окологосударственных компаниях. На рынке почти не осталось крупных фондов, которые бы принадлежали частным финансовым группам", – отметил эксперт.
В агентстве "Эксперт РА" по просьбе издания подсчитали: фонды, фактически подконтрольные или связанные с госкомпаниями, госбанками или ЦБ, аккумулируют 75% активов рынка.
Что это означает для рынка? Отсутствие конкуренции и, соответственно, развития, отмечают аналитики. Правда, при этом растет уверенность граждан в сохранности пенсионных средств.
С новыми силами
Очередной этап борьбы за профицит пенсионной системы ознаменован разработкой системы ИПК, сопровождаемой словесными интервенциями властей. Речь идет о так называемом индивидуальном пенсионном капитале, когда сотрудник будет самостоятельно решать, какую часть заработка отправить на пенсионные накопления. Власти рассчитывают, что это позволит "аккумулировать средства пенсионных накоплений и направить их в инвестиции". Соответствующий закон может быть принят до конца 2018 года, сообщил "Царьграду" глава комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков.
В свою очередь, Минфин призвал граждан самостоятельно управлять пенсионным капиталом. "У нас в последнее время принимались различные решения по системе пенсионного страхования. То она работала, сейчас замораживается, - заявил министр финансов Антон Силуанов. - Мы вместе с Банком России подготовили систему, по которой наши граждане могли бы самостоятельно откладывать средства на пенсию. Накапливать ее в НПФ. При этом все эти деньги будут страховаться, наследоваться. Это будет такой не материнский, а пенсионный капитал", - отметил министр.
Рекордсмены по реформам
Первая – постоянное реформирование, подчеркнул он. "Мы рекордсмены по количеству реформ в течение короткого периода. Это реформирование, которое не заканчивается", - заявил господин Самиев. Вторая: карт-бланш для финансово-промышленных групп на покупку пенсионных фондов. "Многие финансовые группы начали так делать. Это же фактически были бесплатные деньги, потому что платить нужно будет только когда-то потом", - заметил эксперт. Он также признал, что система состоит из государственных пенсионных фондов, а "сектора, который обеспечивал бы ресурсы для реальной экономики, сейчас почти не остается".
На вопрос, что делать дальше, "Царьграду" ответил доктор экономических наук, профессор Академии труда и социальных отношений Андрей Гудков. По его словам, проблемы с пенсионной системой решаются за счет реализации принципов обязательного пенсионного страхования. Эта система должна быть основной, отметил эксперт. По его словам, повышение пенсионного возраста - "мера бесполезная, даже вредная", да и самой проблемы – дефицита Пенсионного фонда - в принципе нет.
Одной из причин провала пенсионной системы является изначальный просчет в кудринской формуле, в свою очередь, в эфире "Пронько.Экономика" отметил эксперт комитета Государственной Думы по финансовому рынку Ян Арт.
"Вторая версия: нет, там все было правильно, но пришлось туда запустить руку и порушить сложившиеся пропорции. Я, как эксперт, не могу сказать, что здесь послужило первопричиной", - заключил он.
Государственные НПФ
Что касается накопительного компонента, то его эффективность в России за последние 16 лет вызывает серьезные вопросы у экономистов. Когда накопительная система не срабатывает, а это не редкость для стран с молодыми финансовыми рынками, все убытки от провала несут граждане и государство.
Напомним, что "Царьград" провел специальное расследование и пришел к выводу, что более 30 НПФ, которые активно привлекали денежные средства населения страны, находятся либо в стадии ликвидации, либо им требуется помощь со стороны Центробанка. Более того, согласно годовому отчету АСВ, у пяти фондов выявлены очевидные признаки преднамеренного банкротства. На рынке не только сформировались "пенсионные монстры", но и применяется практика использования средств НПФ для финансирования бизнесов владельцев фондов.
Таким образом, бесконечно реформируемая пенсионная модель потеряла доверие, как со стороны экономистов, так и в глазах наших граждан, а это ключевая проблема для т.н. "длинных денег", которые необходимы экономике. И тут как не подкручивай гайки, стабильной эффективности не дождешься, поскольку нарушены основополагающие принципы взаимодействия базовых институтов.
При этом стране необходимо решить вопрос с пенсионным обеспечением, считает Ян Арт. В ином случае - это крест на России.
"Страна, в которой не решен вопрос пенсионного обеспечения на высочайшем уровне или хотя бы не улучшается с каждым годом, будущего не имеет. Причем, как ни странно, будущее ассоциируется не с молодежью, а как мы на пенсиях оказываемся", - обрисовал ситуацию специалист и добавил, что президенту стоило бы включить этот вопрос в число приоритетных на президентский срок. По мнению господина Арта, страны, в которой хотят жить, зная о том, что старость будет нищенской, просто не существует.
Проблемы Пенсионного фонда России – результат неэффективного государственного управления, построенного на высоких налогах.
Пенсионный фонд России, который когда-то планировалось сделать независимой, экономически состоятельной структурой, в очередной раз позаимствовал государственные средства. В сентябре 2017 года Фонд национального благосостояния продал 2,39 млрд евро за 164,18 млрд рублей, чтобы покрыть бюджет Пенсионного фонда. В эту копилку ПФР еще не залезал.
Интересно, что оператором львиной доли Пенсионного фонда и части средств Фонда национального благосостояния является один и тот же «банк развития» – ВЭБ.
Доходов не хватает
Согласно закону, Пенсионный фонд России пополняется следующим образом.
- В первую очередь за счет страховых взносов организаций, ИП и просто граждан.
- Во вторую – из федерального бюджета, который оплачивает расходы на пенсии военнослужащим, членам их семей и приравненным к ним пенсионерам.
- В третью – из Государственного фонда занятости, который оплачивает досрочные пенсии для безработных.
Наконец, сам Фонд также имеет право получать доходы от своей деятельности (в первую очередь – от инвестирования накоплений граждан) и класть их в общую копилку. ПФР сам и через управляющие компании инвестирует в государственные ценные бумаги, в государственные же сберегательные облигации, на краткосрочных банковских депозитах. И стабильно, кроме 2014 и, возможно, 2015 годов (насчет последнего мнения ПФР и Счетной палаты разнятся) получает доходность выше инфляции. Вот только ее все равно не хватает, чтобы просто платить пенсии. Даже несмотря на то, что уже четвертый год действует «заморозка» накопительной части – то есть все взносы направляются не на личные целевые счета граждан, а на выплату денег нынешним пенсионерам («солидарная система»).
Рассчитывайте на себя
Только в 2015 году потери пенсионной системы, по данным Счетной палаты, составили 200 млрд рублей – это, во-первых, доходность ниже инфляции, во-вторых, результаты отзыва лицензий у негосударственных ПФ, в-третьих, деньги НПФ, не вошедших в систему гарантирования накоплений. Надо сказать, что отрасль яростно кинулась опровергать данные аудиторов, особенно усердствовал Центральный банк (который, к слову, и отзывал лицензии), но судя по всему, права была Счетная палата – «дыры» в пенсионной системе растут.
Многие из этих проблем – результат работы государственной управляющей компании ВЭБ, которая управляет пенсионными накоплениями большинства граждан, не решившихся довериться частным НПФ, с 2004 года. ВЭБ – не единственный, но крупнейший оператор средств ПФР; всего в этой системе действуют 36 управляющих компаний. Но получивший в свое распоряжение накопления десятков миллионов граждан банк оказался не способен обеспечить даже собственную финансовую устойчивость, не говоря уж о вверенном ему фонде.
Государственная корпорация ВЭБ попала в крайне неприятную ситуацию в конце 2015 года, когда показала убытки в размере 73,5 млрд руб. за январь-июнь – хотя вообще-то корпорации создавали, напротив, для подпитки госбюджета. Но ВЭБ, к сожалению, слишком долго выполнял функции свиньи-копилки. Во время кризиса 2008-09 гг. он выделял деньги на спасение банка «Глобэкс», «Связь-банка», кредитовал «Русал», «Вымпелком», РЖД, X5Retail… Если слишком долго трясти копилку, она разобьется.
Критической точкой стало, видимо, навязанное банку финансирование строительства сочинской инфраструктуры к Олимпиаде-2014. Все эти благодеяния были бы невозможны без дешевых зарубежных кредитов, и когда рубль рухнул, а санкции заработали, мышеловка захлопнулась: оператор пенсионных накоплений сам остался с голой пятой точкой.
До того момента в Пенсионный фонд ВЭБ вроде бы не залезал в поисках денег – нет у него таких прав, – но сама ситуация показывает, что деньги россиян были инвестированы неудачно. Даже до кризиса ресурсы ВЭБ были направлены на что угодно, но только не на обеспечение максимальной прибыльности вверенных ему пенсионных средств. При этом теоретическая возможность поиграть с этими средствами, «покрутить» их у банка, безусловно, была – и не факт, что не использовалась. А в 2016 году чиновники уже назвали вещи своими именами: 150 миллиардов рублей «бывших пенсионных накоплений» пошли на выплату первоочередных долгов ВЭБ. Других денег в бюджете не было. Данная сумма попросту «исчезла»: постановлением правительства ее не стали учитывать при подсчете бюджетного баланса, чтобы закончить год с дефицитом не более 3%. Кстати, не помогло: все равно получилось 3,5%. А пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил: «В старости надо рассчитывать только на себя».
Кто виноват?
Фактический крах ВЭБ, дыра в бюджете которого достигла триллиона рублей, был предопределен как раз его ролью всеобщего благодетеля: заметная часть выданных им в кризисные периоды кредитов оказалась «проблемной» – проще говоря, об этих деньгах можно забыть. Финансируя все что можно, дабы не допустить экономического краха, правительство должно было понимать, что возвратятся далеко не все кредиты, однако «плана Б» на этот случай у него не оказалось. А еще практически не оказалось виновных – скажем, дело зампреда банка Анатолия Балло спустили на тормозах, а получивший четыре года руководитель дирекции природных ресурсов и строительства Ильгиз Валитов осужден за хищения, не имевшие отношения к самому ВЭБ.
Было бы нечестно по отношению к многострадальному ВЭБ возлагать на него вину за все дыры в пенсионных фондах, однако связь двух проблем налицо. Сотни миллиардов, а порой и триллионы рублей утекают из сообщающихся сосудов бюджетной системы и социальных фондов через невидимые миру отверстия в бассейны с золотой облицовкой. То, что это не вызывает особых эмоций, понятно – человек рано или поздно привыкает ко всему. Но отсутствие следственных действий и чрезвычайно мягкие оргвыводы наводят на мысль, что бенефициары этой денежной струи, во-первых, прекрасно известны компетентным органам, а во-вторых, находятся прямо над ними.
Как заплатить пенсии
Но неужели пенсионная система настолько безнадежна? Конечно же, нет. Проблема старения населения в России не так выражена, как во многих западных странах, хотя относительно ранний выход на пенсию, безусловно, накладывает свой отпечаток. Средняя продолжительность жизни за послевоенный период (без учета военных потерь!) выросла более чем в полтора раза, и поднимать пенсионный возраст, конечно, придется. Зато нас еще ждет «золотой век» – выход на рынок работы поколения бэби-бума второй половины 2000-х. И очень важно, чтобы этой молодежи было чем заняться. А взносы с этой занятости очень помогли бы Пенсионному фонду.
Главная причина кризиса государственной пенсионной системы России – недостаток притока средств. Если до «заморозки», а фактически отмены накопления на индивидуальных счетах граждане отдавали явное предпочтение работодателям с «белой» зарплатой, то сейчас стимулов выходить из тени стало заметно меньше. Растет теневая экономика – уменьшаются доходы ПФР.
При этом нахождение в тени – занятие нервное, рискованное и, в общем-то, неблагодарное. Туда идут не добровольно, а после тщательного подсчета доходов, расходов и рисков: когда понимают, что работа по правилам, с выплатой всего и вся попросту нерентабельна. А это происходит практически в любом бизнесе с низкой маржой, то есть в любом нормальном бизнесе.
Налоги на предпринимательство в России завышены, а льготы для малого бизнеса и ИП недостаточны. Но сокращение налогов приведет к гораздо более острому дефициту федерального и местных бюджетов, что в сложившихся условиях вроде бы недопустимо.
Но такая ли священная корова – бюджет? А если предположить, что российские бюджеты разных уровней слишком велики, что для функционирования государства вообще не нужно столько денег? Если наши расходы на государственное управление неадекватны, цены на госзакупках в два раза выше рыночных, деньги по засекреченным статьям распределяются и расходуются неэкономно.
Здесь и зарыта собака. Только оптимизация системы государственного управления, сокращение государственного консолидированного бюджета позволили бы сократить налоги для бизнеса, чтобы вывести из тени десятки тысяч предприятий, чтобы увеличить сборы в Пенсионный фонд, чтобы тот перестал залезать в долгосрочные государственные копилки.
Кремль не церемонится с пожилыми, поскольку они не представляют политической угрозы
Дефицит бюджета Пенсионного фонда в 2021 году возрастет до 295 млрд. рублей. Это максимум за последние пять лет. Но скоро, в 2023 году, с дефицитом будет покончено. Это следует из проекта бюджета ПФР на 2021 год и плановый период 2022 и 2023 годов, сообщает РБК.
Как указывают в ПРФ, дефицит раздулся из-за антикризисных мер правительства. В разгар коронавирусного карантина кабмин принял ряд мер по защите бизнеса, которые потом закрепил бессрочно.
Речь идет о снижении тарифа страховых взносов с 30 до 15% с зарплат выше МРОТ для малого и среднего бизнеса (ставка взносов в ПФР сократилась с 22 до 10% от зарплаты), а также о понижении ставки пенсионных взносов для ИT-компаний, которые будут платить 6% c зарплат сотрудников в ПФР.
В итоге выпадающие доходы ПФР от пониженных ставок составили 477,7 млрд. рублей в 2021 году, с ростом до 510,3 млрд. в 2022 году, и до 545,85 млрд. в 2023 году. Все эти выпадающие доходы придется компенсировать из федерального бюджета.
Но в кабмине смотрят на ситуацию спокойно. Дефицит в 2021 году будет покрыт за счет использования остатков Пенсионного фонда на счетах казначейства. В 2019 году бюджет ПФР был профицитным (+153,9 млрд. рублей), благодаря чему остатки на его счетах на 1 января 2020 года выросли до 343 млрд.
Кроме того, по расчетам, в 2022 году дефицит бюджета ПФР снизится до 94,8 млрд., а уже 2023-м с ним будет покончено: ожидается профицит в 52,5 млрд.
Закрыть дыру в бюджете фонда удастся за счет повышения собственных доходов фонда от социальных взносов с зарплат работников, считают в правительстве. Минэкономразвития в обновленном прогнозе повысило ожидания насчет величины фонда зарплат в стране — в среднем на 1 трлн. рублей ежегодно по сравнению с июньским прогнозом. Согласно последним оценкам, зарплатный фонд в 2021 году составит 27,87 трлн. рублей (рост на 7% по сравнению с 2020 годом), в 2022-м — 29,77 трлн., в 2023 году — 31,85 трлн.
Это и позволяет Пенсионному фонду смотреть в будущее с оптимизмом.
Плохо тут одно. По идее, Пенсионный фонд — страховая организация. Это значит, если у ПФР повышаются доходы (страховые взносы), он обязан направлять их на повышение пенсий. Но на практике такого не происходит — деньги, которые ПРФ заработал сверх плана, идут на экономию госрасходов.
В результате, пенсионеров обирают. Работник платит страховые взносы как процент от зарплаты — и пенсия ему должна идти тоже как процент от зарплаты. По конвенции № 102 Международной организации труда «О минимальных нормативах социального обеспечения» 1952 года, которую Россия ратифицировала, процент от зарплаты должен составлять 50.
Сейчас средняя зарплата — 47 531 рубль. Получается, средняя пенсия, согласно требованиям МОТ, должна быть выше 23 тысяч рублей. Однако реальная пенсия значительно меньше — 15−16 тысяч рублей. Причем для неработающих пенсионеров она еще ниже.
Это значит, пенсионеры от ликвидации дефицита ПФР жить лучше не станут. Зато правительство вздохнет с облегчением, скинув с себя еще часть социальных расходов.
— Дефицит ПФР, скорее всего, не удастся ликвидировать, — считает экономист, научный сотрудник Санкт-Петербургского государственного экономического университета Андрей Заостровцев. — Из страховых взносов, которые платят работающие, покрывается — грубо — около 50% пенсий. Вторая половина — субсидии федерального бюджета Пенсионному фонду. С чего, спрашивается, за два года этот огромный дефицит должен исчезнуть?
Поднимать страховые взносы с зарплаты в ПФР, я считаю, невозможно — они в России одни из самых высоких в мире. К тому же у государства имеются обязательства по индексированию пенсий. Да, высокая инфляция не предвидится. Но если что-то пойдет не так, и инфляция разгонится, то пенсии придется подтягивать.
На деле, я просто не вижу источника покрытия дефицита Пенсионного фонда.
«СП»: — Почему ПФР не исполняет конвенцию № 102 МОТ — не поднимает размер пенсии?
— У нас распределительная пенсионная система: работающие платят налоги, и тут же, из этих налогов, деньги поступают на выплату пенсий. Пенсионный фонд в этой схеме — лишь передаточный механизм.
А вторая функция фонда — по правилам, которые ПФР не устанавливает — осуществлять начисление пенсий.
Я уже проходил эту процедуру: приходил в Пенсионный фонд с документами о заработной плате. Замечу, в моем случае все было суперлегально, но у многих, кто работал в 1990-е, ситуация иная. Занятость подтверждается рукописными бумажками, что-то в стаж считается, что-то нет.
Так вот, функция ПФР — начислять пенсию на основе имеющихся у гражданина документов. Либо пересчитывать пенсию по определенным правилам. Если человек работает — страховая часть его пенсии не индексируется. В этом случае, напомню, индексируется только базовая часть — за четыре года она выросла менее чем на 1000 рублей.
При этом Пенсионному фонду как структуре нельзя предъявить какие-то серьезные претензии. Да, в свое время фонд изрядно потратился на строительство роскошных зданий для отделений в регионах. Но сейчас в этих зданиях работает не слишком высокооплачиваемый персонал.
Повторюсь, никакой самостоятельной роли Пенсионный фонд не играет. Это организация для проводки денег, которая никак не влияет на размер пенсий.
«СП»: — Возможно ли, чтобы в нынешней ситуации пенсии росли?
— Президент Путин неоднократно подтверждал, что пенсии будут корректироваться на размер инфляции. Но проблема в том, что очень многие пенсионеры работают. При этом человек платит с зарплаты в Пенсионный фонд — независимо от того, получает он пенсию или нет.
Например, я, работающий пенсионер, отчисляю в ПФР больше, чем получаю из фонда пенсию. Выходит, я «рентабельный» пенсионер — и таких десятки тысяч.
Именно в армии таких «рентабельных» пенсионеров, с точки зрения властей, кроется огромный резерв для экономии на пенсиях. Плюс, огромный резерв дала реформа по повышению пенсионного возраста.
Я, кстати, никогда не был противником повышения пенсионного возраста до 65 лет у мужчин. Но с одним условием — тогда уж платите пенсию, как положено по конвенции МОТ: половину от зарплаты.
Но у нас получилось, что пенсионный возраст подняли, а размер пенсий остался практически прежним. Плюс индексацию пенсий работающим пенсионерам фактически отменили. При этом пенсионеров — демографически — больше не стало.
«СП»: — Почему власти не считаются с пенсионерами?
— Потому что, с точки зрения Кремля, пенсионеры большой опасности не представляют. Раз так, цифрами о размерах пенсий можно безболезненно манипулировать.
Федерация независимых профсоюзов России предложила премьер-министру Михаилу Мишустину изменить пенсионную систему, отменив ее накопительную часть. Где искать накопительную часть пенсии, кто виноват в том, что ее приходится искать, и что вообще происходит с нашей пенсионной системой – об этом корреспондент сайта Север.Реалии поговорил с депутатом Законодательного собрания Петербурга, в прошлом депутатом Госдумы Оксаной Дмитриевой.
– Почему наши деньги, которые шли в накопительную часть пенсии, – то замораживают, то вот предлагают отменить? Может быть, эти деньги из накопительной части кто-то уже просто прикарманил?
– Еще когда только готовилась реформа Зурабова, вошедшая в силу в 2002 году, я была против накопительной системы, я сразу говорила, что она когда-нибудь грохнется и что это одна из причин дефицита Пенсионного фонда. Единственное, что мне тогда удалось отстоять, – что работающие пенсионеры стали получать пенсию в полном объеме, а накопительный элемент все равно ввели. Вообще, установка накопительного элемента – это был просто обман наших граждан, потому что многие думали, что у них есть государственная, страховая пенсия – и плюс к ней они еще что-то накопили. А на самом деле ничего дополнительного тут нет, вместо обязательной страховой пенсии – обязательная накопительная, сообщающиеся сосуды. Не надо путать обязательную накопительную систему с дополнительной, добровольной системой, которая имеет право на существование, – когда вы пришли сами в негосударственный пенсионный фонд или ваш работодатель предложил вам какой-то пакет, вы его внимательно проанализировали, поняли, какой у вас будет дополнительный доход, это другое дело. Вы сделали сознательный выбор, предпочли негосударственный пенсионный фонд банку либо другому способу обеспечения старости. Вы это контролируете – можете сами решать, куда вложить эти деньги – в образование детей (пусть они меня потом кормят), в недвижимость, в банк, в НПФ, ориентируясь на успешный опыт в негосударственном пенсионном фонде у соседа или на работе. Допустим, корпоративные пенсионные фонды "Газпрома" или "Лукойла", наверное, работают – в рамках компании, это способ дать дополнительные социальные пакеты своим работникам, прибавку к пенсии. Тут вы знаете, что делаете, а отчисляя деньги в накопительную часть обязательной пенсионной системы, вы даже не знаете, куда они деваются.
– С 2002 по 2014 год у всех граждан, начиная с 1967 года рождения, отчислялись взносы в накопительную часть пенсии. Из взносов, составляющих 22% от зарплаты, 6% шли в накопительную часть. Их отсылали в государственную управляющую компанию ВЭБ (Внешэкономбанк) или в негосударственные пенсионные фонды. Это чистой воды изъятие средств из Пенсионного фонда. Все то, что идет в страховую часть, используется для выплаты пенсий, а накопительная часть на текущие пенсии не идет – якобы накапливается. Даже если эти деньги не потеряются по пути, что становится частым явлением, то все равно доходность по ним ниже, чем индексация по страховой части пенсии.
– Так теперь же эти накопления вроде заморожены – а что вообще значит, что их заморозили?
– Это в народе так говорят, что накопления заморожены, а на самом деле это означает, что с 2014 года просто прекратилось отчисление на накопительную часть пенсии, и обязательные взносы стали полностью поступать на страховую часть. И это правильно, потому что отсылка денег на накопительную часть образует дыру в Пенсионном фонде. Я об этом твержу с 2001 года, когда еще только готовилась та зурабовская реформа. Но, слава богу, догадались, и Ольга Юрьевна Голодец добилась отказа от взносов в накопительную часть и перевода их в страховую. Но тут возникает вопрос – а что с теми деньгами, которые туда поступали целых 12 лет? Известно, что на момент последнего анализа в 2014 году их было около двух триллионов. Но все о них уже забыли – как в "17 мгновениях весны", "запоминается последняя фраза". Так и тут – накопительной части вроде давно уже нет – но ведь отчисляли же туда? Более того, Пенсионный фонд в страховом капитале эти взносы не учитывает, и страховой пенсионный капитал не накапливается. Поэтому когда на пенсию выйдет гражданин 1967 года рождения и сравнит свою пенсию с пенсией гражданина 1966 года, он обнаружит, что при прочих равных у гражданина 1966 года рождения пенсия больше – потому что он не делал отчислений в накопительную часть. А тот, кто их делал, будет потом долго и нудно искать свою накопительную часть.
Так что предложение ФНПР об отказе от накопительной части пенсии в принципе правильное – так называемую "заморозку" все равно продлили до 2023 года, но вопрос этим не решили. Потому что, отказываясь от накопительной части, надо ставить вопрос: а что стало с теми деньгами? Иначе к 2023 году, кроме меня, по-моему, об этих двух триллионах уже никто не вспомнит. Мне кажется, со времени моего ухода из Госдумы никто за этими вопросами пристально не следит. Из Пенсионного фонда тоже уходят знающие люди, и информация теряется. А тот, у кого эти деньги лежат, только заинтересован, чтобы все об этом забыли.
– Они приносят, наверное, большой доход?
– Это еще вопрос – заявленная доходность по пенсионным накоплениям существенно ниже, чем индексация пенсий, особенно с учетом инфляции и фактической девальвации, которая произошла и в 2014 году, и сейчас. А сейчас вообще никто не заикается о том, какая там доходность. Вот это и надо понять – где эти деньги и что с ними стало, какова их структура, но этот вопрос даже не поднимается.
Это бы раньше обнаружилось – допустим, вышли бы на пенсию женщины 1967 года рождения, две соседки, и обнаружили бы, что у той, что на год старше, пенсия существенно меньше – но они же не выходят теперь, возраст-то пенсионный увеличили. Так что это еще долго не вскроется – до 2027 года. И если сейчас никто об этих деньгах не помнит – представляете, что будет в 2027-м? Надо срочно провести полную ревизию, анализ, аудит всех этих средств. И если принимать решение, что в зурабовскую реформу поигрались и хватит, то, конечно, все эти средства надо срочно переводить обратно в Пенсионный фонд и переиндексировать людям их пенсии. Но это огромные затраты. Фактически за эти игры в накопительную часть либо государство должно заплатить людям, чтобы они ничего не потеряли, либо за это заплатят сами люди, которые потеряют часть пенсии только оттого, что они родились в 1967 году или позже.
– А это возможно – сделать такой аудит?
– По крайней мере надо, чтобы началась об этом общественная дискуссия. Пенсионная система настолько запутанна, что даже инспекторы пенсионного фонда не видят ее целиком и не могут объяснить гражданам, почему такие скачки пенсий или почему такая несправедливость.
– Вот теперь надо делать такие усилия, чтобы исправить ситуацию – а зачем вообще устраивали эту накопительную часть, чего от нее хотели-то?
– Это вопрос геополитический. Есть целый ряд экономических ересей, есть целые научные школы, даже Нобелевские премии присуждают за апологетику определенных финансовых схем. Международный финансовый капитал продавливал несколько вредных идей, одна из них – обязательная накопительная система. Под моим руководством была выполнена научная работа, опубликована монография с построением сложных моделей, которые доказывают, что накопительная пенсионная система заведомо хуже, чем распределительная в масштабе страны, то есть чем страховая часть пенсии, которая функционирует по принципу договора поколений: что собрали, то и послали пенсионерам. А когда следующее поколение выйдет на пенсию, им будет платить следующее поколение работающих . В масштабах страны это работает лучше.
Практика это подтверждает – видно, что в странах с накопительной пенсионной системой и переходом к ней дела обстоят хуже: эти системы, во-первых, очень уязвимы к финансовым кризисам, а во-вторых, они не дают никакой доходности. Это видно и по Чили, которую нам все время ставили в пример, и по Швеции, где на эту систему перешли частично, но все равно ее доходность меньше, чем темп роста ВВП. Но понятно также, что накопительная часть – это огромные дармовые деньги, мощный источник для финансовых институтов.
– И деньги, наверное, почти неконтролируемые?
– Ну, как сказать, в других странах трудно себе представить, что забудут про два триллиона. В любом случае, практика такая есть, особенно в развивающихся странах. Но раньше нам все время ставили в пример латиноамериканские страны, где есть накопительная система, а теперь, через 20 лет, я что-то не слышу, чтобы о них говорили.
– Ввод накопительного элемента– это единственная реформа, которую вы критикуете, или есть еще что-то, что вам хотелось бы в нашей пенсионной системе исправить?
– Нет, еще раньше закон 1997 года №213 убрал из стажа "нестраховые" или льготные периоды исчисления стажа – так называемые северные, время ухода за ребенком, учебы, службы в армии. Тогда же ввели пресловутый коэффициент 1,2, который ограничивал зависимость пенсии от зарплаты: превышение над средним показателем должно было быть не больше 20%. Пенсионная формула такая: если вы получали средний заработок, то у вас коэффициент 1, если вы получали зарплату на 10% больше средней, то у вас коэффициент 1,1, а если ваша зарплата была в 2 раза больше средней, ваш коэффициент все равно 1,2. Ко мне люди приходили жаловаться – вот, например, квалифицированный рабочий, он работал на вредном производстве, заработок у него был высокий, а на пенсию он вышел раньше – соответственно, стаж у него получился не очень большой. А если он успел в вузе на очном отделении поучиться, то еще меньше. Но его заработок, который был в 3–4 раза выше среднего, не учитывается, и пенсия у него меньше, чем у кладовщика, который выдавал ему спецодежду. С этим я начала бороться, как только этот закон вышел, но до сих пор поменять ничего не удалось.
А уж затем была реформа Зурабова, введение накопительного элемента. В 2010 году произошло следующее изменение, так называемая валоризация, она дала дополнительную индексацию за стаж до 1991 года. Сделала это Татьяна Голикова, о чем теперь забывают, и это все же способствовало увеличению размера пенсий. И после кризиса 2008 года в 2009-м была достаточно сильная индексация пенсий. А в 2007 году сказались последствия введения накопительного элемента, благодаря которому деньги из пенсионного фонда забирались. В 2014 году была новая реформа – введение баллов. Там был плюс – отказ от отчисления взносов в накопительную часть пенсии в связи с кризисом – поскольку это огромная утечка средств из Пенсионного фонда. Все средства стали отчисляться на страховую часть пенсий, что на самом деле правильно. Но сама система баллов никому не нужна, она только запутывает пенсионную формулу и сокращает возможность перерасчета пенсий для работающих пенсионеров – то есть при продолжении работы пенсия увеличивается, но очень мало. Ну, а потом пенсию работающим пенсионерам вообще практически заморозили. Это была последняя существенная реформа пенсионной системы.
– Реально ли сегодня увеличить пенсии?
– Если принимать норму Международной организации труда – коэффициент замещения 40% от средней зарплаты, то до этого уровня подтянуть можно, но это не будет принципиальным повышением, наша пенсия все равно не сравняется с пенсией, которую получают в развитых европейских странах, потому что все привязано к средней зарплате. По последним данным, у нас средняя зарплата по стране – 47 тысяч, но зарплаты у нас очень неравномерные, так как у нас очень большая доля фонда заработной платы приходится на очень немногих людей с высокими доходами, поэтому у нас более 2/3 граждан получают зарплату ниже среднего. 22% пенсионных начислений у нас платят только с зарплаты примерно в 100 тысяч рублей, все, что выше 100 тысяч в месяц, облагается по ставке 10%. То есть мы много говорим о прогрессивной шкале налогообложения, а в итоге по пенсионной системе у нас действует регрессивная система – чем больше получает человек, тем меньше он отчисляет в пенсионный фонд. Я сделала все расчеты и много раз вносила в Госдуму законопроекты, чтобы это безобразие отменить. При этом если гражданин получает дивиденды или бонусы, то они вообще не облагаются страховыми взносами, в том числе в Пенсионный фонд. И этим очень часто пользуются – выгоднее заплатить бонусами, чтобы ничего с них не отчислять. При таком порядке заметно повысить пенсии просто не получится – отчисления с высоких зарплат в пенсионный фонд – в 2 раза меньше, чем с низких, и это существенно уменьшает Пенсионный фонд. А еще у Пенсионного фонда есть дотации из федерального бюджета, получается, что эту дыру – недоотчисления средств с высоких зарплат – латает бюджет, который тоже не безграничен. Поэтому, чтобы повысить пенсии, нужно прежде всего сделать плоскую шкалу отчислений в пенсионный фонд, чтобы со всех зарплат платили одинаково, чтобы богатые делились. И облагать пенсионными взносами и бонусы, и дивиденды.
– И этого будет достаточно для повышения пенсий?
– Нет, это только первый пункт. Вторым пунктом надо разобраться с накопительной частью пенсий. То есть мои рецепты не меняются – надо отказаться от накопительной пенсии и выяснить, что стало с накопленными за 12 лет деньгами. Потому что начиная с 2002 года я эту зурабовскую пенсионную реформу иначе как аферой не называла – это то же самое, что было и с ваучерами. И рано или поздно это выяснится – граждане придут за этими деньгами. Так что надо их найти, передать пенсионному фонду и перезачесть их людям как страховой капитал, чтобы люди не потеряли часть своей пенсии. Но если отменять накопительную часть, тогда надо снова пересматривать законодательство – и это правильно. Тем более что пересмотр законодательства и повлечет выяснение, что стало с прежними отчислениями, которые были не добровольными, а обязательными.
– А вообще, что у нас будет с пенсиями? Периодически можно услышать, что настанет момент, когда государство не сможет их выплачивать…
– В таком-то объеме сможет, потому что они занижены, другое дело, что система нуждается в большем порядке – в законодательстве, в сборе средств, чтобы богатые не платили в процентном отношении меньше, чем бедные. Нужно залезть в программное обеспечение и посмотреть, нет ли системных ошибок в расчете пенсий. До 1997-го или, может быть, до 2002 года инспектор соцзащиты, которая тогда этим занималась, мог взять бумажку или калькулятор и прикинуть, какая у человека будет пенсия, а теперь это делает не человек, а программа.
– Вот вы говорите, что богатые платят меньше, но это же странно, нелогично – это на государственном уровне как-то объясняется?
– У нас очень часто ничего не объясняется: почему – а потому. Это долгий отдельный разговор, но главный аргумент состоит в том, что если все будут делать одинаковые отчисления, то у нас будет большой разрыв в пенсиях. На самом деле его не будет. У нас же все равно есть зона отсечения по уровню пенсий – не так уж быстро они будут расти от высоких зарплат, и вообще сделать это несложно, это задачка для 6-го класса.
– А разве не нужно стремиться к тому, чтобы у человека был стимул существенно увеличить свою пенсию? Вот он много и тяжело учился, много работал, получал высокую зарплату – разве не справедливо, чтобы и пенсия у него была больше, чем у того, кто особых усилий не прикладывал?
– Да, это еще один важный момент, потому что пенсии-то у нас уравнительные. Выходит, что какую бы высокую зарплату человек ни получал, пенсия у него практически такая же, как у всех. И это тоже очень дестимулирует к уплате страховых взносов, это тоже нужно менять. Допустим, человек получает 200 тысяч, так пусть у него коэффициент замещения будет – ради выравнивания, ради справедливости, не 40%, а 25, четверть, но все равно у него пенсия будет не 20 тысяч, а 50. Получится, что и он хорошо сделал всем, платя большие взносы, и ему тоже будет лучше. Пусть коэффициент замещения у людей с низкой зарплатой будет выше – 40 или 50%, а у людей с высокой зарплатой ниже, но все равно будет дифференциация в размере пенсий.
– Но это же так просто, так логично – почему же это до сих пор не сделано?
– Потому что те, кто принимают решения, живут на принципиально иные доходы, и вопрос пенсий – 20 тысяч это будет или 40, их не волнует. А вот отчисления, которые у них будут значительными, их волнуют. Все-таки пенсионная система – это формулы и расчеты, и у нас ни в оппозиционных СМИ, ни в проправительственных давно не ведется никаких серьезных обсуждений. Все твердят прописные истины о социальных проблемах, и все. Такое клиповое сознание, но в 140 символов вы не уложите проблемы пенсионной системы.
– То есть вы считаете нашу пенсионную систему несправедливой.
– Вот возьмем Москву, там прожиточный минимум для пенсионеров около 12 тысяч рублей, соответственно, всем до этой цифры доплачивают, поскольку у нас приняты региональные доплаты до прожиточного минимума. Поэтому социальную пенсию в 12 тысяч получает тот, кто вообще никогда не работал ни дня, и те же 12 тысяч может получать человек, который всю жизнь много трудился. Или работающие пенсионеры – сколько бы они ни работали, еще 5 лет, еще 10 лет, их пенсия практически не растет. Когда-то, выступая против зурабовской реформы, я добилась перерасчета пенсии работающим пенсионерам в зависимости от уплаченных взносов, и тогда многие люди смогли существенно увеличить себе пенсию, но в 2014-м и тут ввели зону отсечения – вы платите взносы со всего заработка, но учитывается не более определенной величины. Все эти запутанные изменения в законодательстве сложны для понимания, одна несправедливость накладывается на другую, а когда повысили пенсионный возраст, все эти детали просто потонули в одной общей несправедливости.
– Итак, подводя итог разговору – чтобы пенсионная система стала более справедливой, надо: первое – окончательно отказаться от выплат в накопительную часть пенсионной системы; второе – два триллиона рублей, выплаченные за 12 лет (с 2002 по 2014 год), найти, вернуть в пенсионный фонд и зачесть тем, кто эти выплаты делал, – гражданам начиная с 1967 года рождения и младше; третье – установить плоскую шкалу для пенсионных начислений – чтобы все, и богатые, и бедные, платили одинаковый процент со своих доходов, чтобы был стимул платить взносы и поступления в пенсионный фонд росли; четвертое – вернуть работающим пенсионерам возможность увеличивать свою пенсию за счет новых отчислений – это все?
– И пятое – надо индексировать пенсии работающим пенсионерам. И наконец шестое и самое главное: вернуться к прежнему пенсионному возрасту – 60 лет для мужчин, 55 лет для женщин. Кроме того, если все это сделать, будет больше контроля за пенсионной системой, потому что у людей появится стимул ее контролировать.
Читайте также: