Какая пенсия у французских легионеров

Иностранный легион (фр. Légion étrangère) — войсковое подразделение, входящее в состав сухопутных войск Франции. В отдельные периоды своей истории легион насчитывал свыше сорока тысяч человек личного состава (5 маршевых полков Иностранного легиона в августе 1914-го года насчитывали 42 883 добровольца, представителей более чем 52-х национальностей).

Страницы

The French Foreign Legion
Рождение легиона
Рыцари Иностранного легиона
Как поступить во Французский иностранный легион
Сколько получают в Иностранном легионе
Французский Иностранный Легион сегодня
Запах крови для «псов войны». Факты из жизни «солдат удачи»
Кодекс «чести» легионера
Французский иностранный легион как способ получить гражданство Франции
Как попасть в Легион

Общее·количество·просмотров·страницы

суббота, 10 мая 2014 г.

Сколько платят в легионе

Так стоит ли ради негарантированного французского гражданства и весьма средней по европейским меркам зарплаты идти служить в легион и рисковать там жизнью? Ведь легионеры гибнут, несмотря на то что Франция в настоящее время не ведет военных действий. В ходе мирных миссий, к примеру.

Французский Иностранный легион — одна из самых закрытых военных организаций в мире. В большей степени она субсидируется французским государством, в меньшей — за счет спецопераций на контрактной основе. Принимают в легион только иностранных граждан (офицеры — исключение, многие из них ранее служили во французской регулярной армии), и он обеспечивает военное присутствие Франции в "горячих точках" планеты, в том числе проводит спецоперации (здесь можно упомянуть, в частности, Кот-Д`Ивуар, Чад, Сенегал, Габон).

Французская общественность совершенно спокойно и даже позитивно относится к тому, что интересы страны защищают не французские военные, а иностранцы-контрактники. Да, своих граждан Франция бережет, и регулярные части в спецоперациях используются (если до этого доходит дело) только во вторую очередь — первыми идут легионеры. И никто во Франции не требует вывода войск из Южной Америки и Африки, ведь вооруженные силы страны там представляет Иностранный легион.

По сей день считается, что легион прячет преступников. Это не так. Во-первых, всех желающих вступить проверяют по базе данных Интерпола и, если человек находится в розыске, его сдают полиции. Во-вторых, серьезный контроль чистоты рядов осуществляется в рамках вступительных тестов. В-третьих, по каждой языковой группе работает офицер службы безопасности легиона, который неофициально выезжает в страну, откуда прибыли кандидаты, и собирает досье на каждого.

Так что персонажу с серьезным криминальным прошлым в легион попасть невозможно. При этом разовые приводы в полицию-милицию за мелкое хулиганство в расчет не принимаются.

Николай Чижов, отслужил в Иностранном легионе пять лет по контракту, ныне сотрудник охранного агентства Encore в Бордо: Русских в Иностранном легионе служит довольно много. Был период, когда наших парней принимали очень охотно, но теперь при наборе военные отдают предпочтение европейцам (немцам, финнам, ирландцам и т. д.), соблюдают национальное разнообразие. Русские же, поступающие на службу в легион, делятся на три основные категории: молодые романтики, бывшие военные и парни из "бригад", успевшие уехать до судимости и скрывающиеся от своих же. Русские в основном держатся вместе, помогают друг другу.

Вербовка в легион вне территории Франции запрещена. В самой Франции существует 20 вербовочных пунктов, куда желающие могут прийти и попытаться записаться кандидатами.

Допустим, наш парень нашел адреса вербовочных пунктов на территории Франции , купил в турагентстве путевку (можно, конечно, использовать и приглашение из любой шенгенской страны), получил визу и прибыл на место. Что дальше?

Вадим Осмаловский, был досрочно комиссован из легиона по причине травмы, сейчас налаживает частный бизнес: При входе на вербовочный пункт у меня забрали паспорт, затем обыскали, провели медицинский осмотр и спросили имя, фамилию, дату и место рождения, откуда приехал, есть ли судимости, поинтересовались родителями, мотивацией и т. д. После этого присвоили новые имя, дату, место рождения и распределили в комнату. Выходить можно было только по необходимости: поесть, пройти дополнительное медобследование, например. В комнате стояли телевизор и видеопроигрыватель с кассетами о легионе — вот и весь досуг. По-французски я не говорил, поэтому мне помогали русские легионеры, которые переводили. Через пару дней нас всех отправили в отборочный лагерь на юге Франции — в Обань.

Теперь смена имени в большой степени связана с тем, что в некоторых странах наемничество считается противозаконным. Ну и конечно, это дань традиции. Николай Чижов: Когда я поступал на службу, имя меняли не всем — мне, например, оставили настоящее. А сейчас всем, кто вступает в легион, присваивается новое имя. Возвращают солдату старое имя после процедуры "ратификации", которая проходит в первые три года службы. Но потом, при подаче документов на французское гражданство (это можно сделать через три года службы в легионе.— "Деньги"), человек может указать, что хочет сменить фамилию. Тогда ему дают список из нескольких фамилий, начинающихся на ту же букву, что и его прежняя. Нужно выбрать из списка, самому придумывать нельзя. Смена фамилии очень все усложняет, но некоторые на это все равно идут.

Каждые четыре недели со всех вербовочных пунктов набирают 50 человек и отправляют на юг Франции в город Обань, где расположен отборочный лагерь легиона. В Обани кандидаты проходят тесты, которые с каждым годом усложняются. Это связано с внедрением в арсенал нового оборудования, в том числе сложной электроники, поэтому проходной балл IQ повышается.

Вадим Осмаловский: При поступлении мы сдавали такие тесты: психотехнический (два часа решали задачи на логику, техническую сообразительность, головоломки), физический (на выносливость — за 12 минут нужно пробежать не менее 2,8 км), медицинский (полное медицинское обследование вплоть до состояния зубов). Кроме того, проходили трехэтапное собеседование с офицерами службы безопасности (поступающие называют это "гестапо"), где нужно подробно рассказывать свою биографию и объяснять мотивацию. В основном народ отсеивается именно там, причем понять методы службы безопасности невозможно, она руководствуется своими критериями.

С этими деньгами несостоявшиеся коммандос возвращаются домой. Самые настойчивые вновь начинают готовиться к поступлению в легион — попыток может быть три, если комиссия не вынесла вердикт "к службе в легионе непригоден".

Десятки русских парней прибывают во Францию, чтобы начать новую жизнь — поступить в Иностранный легион, заработать, получить французское гражданство. Опять же романтика военная манит. Однако практически никто не обладает полной и достоверной информацией о том, что их там ждет. Многих ждет разочарование.

Николай Чижов, отслужил в Иностранном легионе пять лет по контракту, ныне сотрудник охранного агентства Encore в Бордо : Русских в Иностранном легионе служит довольно много. Был период, когда наших парней принимали очень охотно, но теперь при наборе военные отдают предпочтение европейцам (немцам, финнам, ирландцам и т. д.), соблюдают национальное разнообразие. Русские же, поступающие на службу в легион, делятся на три основные категории: молодые романтики, бывшие военные и парни из "бригад", успевшие уехать до судимости и скрывающиеся от своих же. Русские в основном держатся вместе, помогают друг другу.

Достоверную информацию о поступлении можно получить на официальном сайте Иностранного легиона www.legionetrangere.fr или на сайте его бюро рекрутинга www.legion-etrangere.com. Однако далеко не все желающие вступить в легион имеют доступ в интернет и знают французский язык, поэтому они часто клюют на объявления такого рода: "Вербовочный пункт Французского Иностранного легиона в России приглашает желающих на собеседование". Телефон при этом указывается, как правило, мобильный. Максимум, что может сделать такое вербовочное агентство за ваши деньги,— предоставить примеры тестов, взятые из сети, и привезти к дверям вербовочного пункта, но оно не может гарантировать поступления, ибо это решает внутренняя служба безопасности легиона.

Кроме того, российские СМИ периодически публикуют откровения несостоявшихся "солдат удачи" — тех, кто не прошел тесты либо дезертировал в начале службы. Где там правда, а где вымысел, понять затруднительно, и кандидат, набравшийся таких знаний, может проколоться на вступительных испытаниях.

На самом деле вербовка в легион вне территории Франции запрещена. В самой Франции существует 20 вербовочных пунктов (адреса — на официальных сайтах), куда желающие могут прийти и попытаться записаться кандидатами.

Теперь ты — инкогнито

Допустим, наш парень нашел адреса вербовочных пунктов на территории Франции, купил в турагентстве путевку (можно, конечно, использовать и приглашение из любой шенгенской страны), получил визу и прибыл на место. Что дальше?

Вопрос, который интересует многих: зачем волонтеру меняют имя? Раньше это делалось, чтобы спрятать человека, поскольку легиону было безразлично прошлое волонтера. В начале прошлого века в Иностранном легионе действительно скрывались от правосудия известные преступники, а после второй мировой — бывшие служащие вермахта. Теперь смена имени в большой степени связана с тем, что в некоторых странах наемничество считается противозаконным. (Что касается России, то, учитывая формулировки УПК, осудить человека за наемничество — задача трудновыполнимая.) Ну и конечно, это дань традиции.

Николай Чижов: Когда я поступал на службу, имя меняли не всем — мне, например, оставили настоящее. А сейчас всем, кто вступает в легион, присваивается новое имя. Возвращают солдату старое имя после процедуры "ратификации", которая проходит в первые три года службы. Но потом, при подаче документов на французское гражданство (это можно сделать через три года службы в легионе.— "Деньги" ) , человек может указать, что хочет сменить фамилию. Тогда ему дают список из нескольких фамилий, начинающихся на ту же букву, что и его прежняя. Нужно выбрать из списка, самому придумывать нельзя. Смена фамилии очень все усложняет, но некоторые на это все равно идут.

Если все тесты успешно пройдены, легион заключает с новичком контракт на пять лет, после чего новобранца отправляют на четыре месяца в учебный лагерь в Пиренеи — недалеко от Тулузы. Если же тесты не сданы, то человеку просто возвращают вещи и документы, выдают деньги, заработанные за время прохождения тестов (основная работа — уборка территории или помещений, за которую платят €25 в день, в выходные — €45). С этими деньгами несостоявшиеся коммандос возвращаются домой. Самые настойчивые вновь начинают готовиться к поступлению в легион — попыток может быть три, если комиссия не вынесла вердикт "к службе в легионе непригоден".

Опасно и трудно

После заключения контракта у волонтеров начинается новая жизнь в прямом смысле слова. Парни с новыми именами проходят серьезнейшую подготовку в учебном лагере в течение четырех месяцев, изучают французский, оружие, тактику, историю легиона и многое другое. Нагрузки сумасшедшие, информация уже не дублируется — все дается только на французском языке, поэтому некоторые не выдерживают и дезертируют. Новобранцев, прошедших обучение полностью, распределяют в полки исходя из потребностей легиона и уровня подготовленности бойца.

Слово "дезертир", когда речь заходит о легионе, приходится слышать довольно часто. Весьма распространен (в тех же СМИ, например) миф, что дезертирство — единственный возможный путь для ухода из легиона. Якобы бойцов легиона удерживают силой, заставляют служить чуть ли не под пытками, избивают.

Вадим Осмаловский: Да, раньше действительно ловили, били, пытали и заставляли служить. Лет этак 50 назад. Сейчас стараются удержать долгими беседами и убеждениями, сроками на раздумье и "губой", которая сродни пансионату времен СССР. Уйти из легиона официальным путем действительно трудно, поэтому чаще просто дезертируют, перепрыгнув через забор, но ни о каком насилии речи не идет — времена уже не те, да и люди подкованы юридически, а легиону не нужны скандалы. Ломаются в основном именно в "учебке", реже — в первые годы службы. Удержать стараются перспективных парней. А дезертиры часто сгущают краски, чтобы оправдать себя в глазах друзей, сочиняют сказки о дедовщине, которой в легионе нет. Бывает, старшие по званию перегибают, но такие случаи жестко пресекаются командованием, ведь легион — это контрактная служба, а не обязаловка.

Ныне легион состоит из восьми полков и одной полубригады, где служит около 8 тыс. солдат и офицеров. Не так давно были расформированы два полка и один специальный отряд на острове Майотта (Коморские острова). Дислоцируются полки в основном на территории Франции, в городах Обань, Кастельнодари, Кальви (остров Корсика), Оранж, Авиньон, Ним и Сант-Кристоль. А также в Джибути (Африка) и в заморском департаменте Гвиане (Южная Америка), в городе Куру.

Легионеры, служащие в полках, дислоцированных во Франции, регулярно выезжают в командировки и на учения в Джибути, Гвиану, на Реюньон (остров к востоку от Мадагаскара).

Николай Чижов: Наш "стаж" в Гвиане длился две недели. Гвиана — это джунгли, где влажность, наверное, 120%. Мы на пирогах и грузовиках добирались сутки до базы, потом начались учения. Последним был курс выживания в условиях экваториального леса. Нам объясняли, что можно есть из живности и растений, кого бояться, на кого охотиться. Потом нас забросили на три дня в джунгли без провизии, с одной винтовкой на взвод, еще на группу полагалось одно мачете, нож, рыбацкий набор и соль. В первый день строили бивуак, во второй — расставляли ловушки на зверей, в третий — делали плот и сплавлялись по реке до цели. Кстати, плот построить очень сложно, так как почти все тропические деревья тонут, нужно знать нетонущие, а их мало. В ловушки ничего не попадалось, ведь "стажи" проводятся постоянно в той местности, так что зверье разбежалось, фрукты поедены. Мы ходили все время голодные, ели пальмовые сердцевины. Самые отчаянные ели скорпионов и кузнечиков. А спали только в гамаках, чтобы змеи и насекомые не покусали. И с антимоскитной сеткой, потому что комаров — миллионы. Еще желательно было не пораниться и не оцарапаться, так как царапины из-за влажности заживают мучительно долго. Некоторых приходилось госпитализировать.

Вадим Осмаловский: Один наш "стаж" проходил в Джибути, там другая специфика — африканская. Зимой температура плюс 30-40°C, а летом может доходить и до 60°C. Мы попали как раз на летний "стаж" — жарко было невыносимо. Ночью не могли спать из-за жары, обкладывались мокрыми полотенцами. Вообще, африканский "стаж" — трудный. Мы мало спали, некоторые не выдерживали и сходили с дистанции — в лазарет.

Служба в легионе трудна не только из-за учений, но и потому, что легион постоянно находится в боевой готовности — службу вполне можно отнести к категории "на выживание". Что имеют за это легионеры? Во-первых, через три года службы любой легионер вправе подать запрос о предоставлении французского гражданства, затем его анкету изучит иммиграционная служба, а результат зависит от послужного списка и характеристик. Во-вторых, зарплату, которая не является мизерной или баснословной, как часто сообщают российские СМИ,— истина, как водится, посередине.

Легионер-новичок со стажем 10 месяцев, служащий на территории Франции, получает около €1 тыс. в месяц, а в случае командировки, например, в Джибути — около €2500 в месяц. Легионеры-парашютисты получают около €1800 во Франции и чуть больше €3 тыс. в Африке. Если учесть, что стандартная командировка длится около четырех месяцев, то о сильном обогащении легионеров говорить не приходится. Что же касается командного состава, то, например, сержант-шеф получает около €1800, служа на территории Франции. А чтобы зарабатывать €5 тыс., нужно быть не только офицером высокого ранга, но и чрезвычайно многодетным отцом, потому что зарплата рассчитывается исходя из количества детей в том числе.

Вадим Осмаловский: В звании капрала 1REG --инженерно-саперного полка я зарабатывал €1247 в месяц, находясь по месту дислокации. Когда я на пять месяцев был командирован в Джибути, то получал €2900 в месяц. Но командировки обычно бывают раз в год, так что за год я заработал около €25 тыс. Тогда я был без семьи и детей, такая зарплата меня устраивала. Сейчас было бы сложнее: аренда квартиры, питание, одежда на всю семью. В общем, зарплату легионера нельзя назвать большой, но и нищенской не назовешь.

Вопреки легендам о баснословной пенсии легионеров после 15 лет службы в легионе платят €800 в месяц. И за последние годы эти 15 лет превратились в 17,5. Еще есть тарификация пенсии, которая зависит от того, где легионер служил и сколько, а у парашютистов засчитывается количество прыжков. Впрочем, тарификация кардинально суммы не меняет.

Николай Чижов: Конечно, раньше было значительно опаснее, но сейчас шанс быть убитым все равно есть. Скажем, когда в Кот-Д`Ивуаре был мятеж, нас забросили в Абиджан и при этом запретили вставлять боевой магазин в автомат, так как мы исполняли мирную миссию — присутствовали в стране, где шла гражданская война. Любой, даже нечаянный выстрел мог нарушить равновесие. И вот один легионер видит, как с его броневика скручивают пулемет. У парня сдали нервы — он выстрелил в воздух. За это его выслали из страны, чтобы не возникло напряженности в отношениях с правительством. Предсказать поведение местного населения невозможно, они запросто могли потом из того же пулемета пальнуть по нам. Я видел в Кот-Д`Ивуаре наши бронетранспортеры, прошитые бронебойными снарядами. И жертвы были. Вот тебе и мирная миссия. Так что шанс погибнуть есть всегда. Случайная мина, шальная пуля, да просто камень, брошенный партизаном. Всего не предусмотришь.

Краткая история легиона

Французский Иностранный легион был основан в 1831 году королем Луи Филиппом Орлеанским. Король таким образом вывел из страны ветеранов наполеоновских войн, наемников своего предшественника — Карла Х, а также эмигрантов-участников восстаний в Польше и Италии, не знающих, чем себя занять. То есть приставил опытных вояк к полезному делу — захватывать новые земли для Франции.

Сразу же после подписания декрета легионеры в составе семи батальонов отбыли на завоевание Алжира. Операция прошла успешно, и Алжир добился независимости только в 1962 году, после восьми лет боевых действий против того же легиона.

За относительно небольшой период — с конца XIX по начало ХХ века — легионеры утвердили власть Франции в Индокитае, Дагомее (нынешний Бенин), Судане, на Мадагаскаре и в Марокко.

После второй мировой войны подавляющее большинство колоний в Азии, Африке, Океании и Латинской Америке добились независимости — и перед Францией встал вопрос, нужен ли ей Иностранный легион. Ответ на него известен. Легион и по сей день является боеспособной организацией, состоящей исключительно из профессиональных военных с великолепной подготовкой. Заслуги Иностранного легиона перед страной, в том числе относящиеся к новому времени, многочисленны и в высшей степени важны.

PDF-версия

Про службу в Российской армии часто говорят в связи с унижениями, через которые приходится проходить новобранцам. Покрасить траву в зеленый цвет, перенести кирпичи на другой конец двора, а потом обратно, почистить унитазы щеткой размером с зубную. Говорят, что армия учит подчиняться приказу: просто сделай, как говорит старший по званию, и не думай о причинах и следствиях. Это поможет в бою, где подобным мыслям нет места.

Предприниматель Андрей Кулик побывал в настоящих боях на другом конце света и утверждает, что подготовиться к нечеловеческим испытаниям возможно и без унижения. В этом он убедился во время службы во Французском легионе - войсках, где служат преимущественно иностранцы, образованных в 1831 году.

- Мне было 28 лет, и я жил в Риге. О Французском легионе мы с одноклассником прочитали в одном «желтом» латвийском издании. Во французском консульстве нам помогли заполнить необходимые анкеты, так как языка мы не знали, а через четыре месяца пришел ответ, по-моему, на болгарском языке, что мы можем приехать за свой счет и попробовать пройти тесты, после чего будет принято решение, примут нас или нет. Так, в конце 1992 года мы уехали во Францию.

О причинах

Когда Латвия отделилась от России, я был в море. Пришел домой, а это совсем другое государство. Первое время весь флот был на приколе, работы было мало, так что причин пойти служить в легион тогда казалось достаточно.

Опыт не решает ничего

На первом пункте приема в Меце у нас забрали все вещи и документы. Там же нас ждала первая медкомиссия (всего мы прошли порядка десяти первичных осмотров и проверок). Политика Французского легиона такова, что они сделают из тебя того, кого им нужно, поэтому вопрос психологического и физического состояния - первоочередной. В какой-то период я работал переводчиком в приемном пункте для новобранцев. Туда пару раз приходили наши офицеры, прошедшие Чечню, имеющие ранения, ордена, медали. Им отказывали, потому что тебя не возьмут в легион даже с порезом на руке.

Казалось бы, это готовые люди с военным образованием, офицеры, получившие большой военный опыт, но их не берут, а берут такого, как я, без опыта, но физически и психологически здорового.

Учебка

После месяца обследований от группы из 49 кандидатов остались семь человек. В Доме Французского легиона в Обани мы подписали контракты, после чего нас отвезли на учебную базу в Кастельнодари, где я провел полгода. Там нам устраивали настоящие мучения. Например? Зимой нас отвозили на «ферму» в 150 километрах от Пиренейских гор, чтобы мы в одних рубашках жили в бывшем каменном неотапливаемом бараке. Мучили по-разному: обливали холодной водой, не давали спать, водили в походы. В основном это было связано с физическими и психологическими нагрузками.

Без имени в Джибути

По определенным причинам мои имя и фамилия, а также биография были изменены. На службе это называется «анонима». Так делали не со всеми рекрутами, а выборочно, после собеседования. О причинах решения нам не говорили, но так или иначе на пять лет я стал Александром Кузовым. Изменены были также фамилия и год рождения матери.

По условиям пятилетнего контракта два года нужно было отслужить где-нибудь за пределами Франции, а затем перевестись обратно или сделать то же самое, но в другом порядке. Я решил уехать сразу, выбрав на два года и три месяца базу в Джибути. Официально рекруты должны были проходить адаптационный период, но его не было, и через три дня нас спецрейсом отправили в Ирак, откуда выводили войска после первой «Бури в пустыне». Полгода я провел в Сомали, затем военные операции в Заире, Эфиопии…

Сомали

Сомалийская «мясорубка»

В Сомали я служил в разведбатальоне, а одним из основных видов деятельности было сопровождение топливных американских конвоев. В сентябре 1993 года, когда мы въехали в столицу Сомали Могадишо, в этот момент начался обстрел. Накануне американского бойца выдернули из машины, подвесили на крючки для мяса и протащили по центральной улице. Человек от шока скончался. Американская армия выгнала банду на наш конвой. Началась большая заваруха, перестрелка - мясорубка, одним словом. Причем все происходило в центре города рядом с местными мирными жителями.

Наказание за невыпитый виски

В легионе нужно быть готовым ко всему, но унижений не будет. Ты можешь многого не понимать, почему тебя заставляют делать те или иные вещи, но на самом деле в них есть смысл: поставить в экстремальную ситуацию, граничащую с психологическим срывом.

Когда мы приехали в американскую часть после обстрела, в Могадишо местные военные выстроились и встречали нас аплодисментами. Во время отдыха бойцы американской армии предложили обменяться чем-нибудь на память. Я подарил им свой берет, а кто-то из них достал бутылку виски, которую я взял себе. Это заметил наш офицер.

Понятно, что на заданиях спиртного никто не пьет, хотя в наших столовых всегда стоял жбан с вином, которое можно было пить во время обеда (правда, мы этого не делали, потому что если позволишь себе лишнего, то потом на заданиях будешь «умирать»). Конечно, я не пил этот подаренный виски, но кто будет разбираться? Утром меня вывели из строя и огласили приговор: целый месяц ходить с рюкзаком, нагруженным 20-литровой канистрой с водой и двумя большими булыжниками. В совокупности моя ноша весила порядка 30 килограммов. Ходить с ней нужно было повсюду: в туалет, в душ, только во время сна я ставил ее рядом с раскладушкой. Это тяжело, но не оскорбляет тебя как человека. Кстати, помимо физической стороны наказания, была и моральная: в течение месяца были ограничения в общении.

Немножко расисты

После двух лет службы в Джибути нас привезли обратно во Францию, где сразу очень жестко упаковали в часть для прохождения медкомиссии. Люди прилетали из Африки, Французской Гайаны, так что никто не знал, в каком состоянии прибывают военные.

Откровенно говоря, нас всех нужно было изолировать на какое-то время, чтобы дать возможность отдышаться. Даже наши манеры сильно отличалось от европейских. Когда среди белого населения мы видели чернокожих людей, то сразу начинали… проявлять свои эмоции. Признаюсь, что после военных действий в Африке становишься немного расистом. Потом это, конечно, проходит, и ты адаптируешься к мирной жизни, хотя кому-то этот процесс дается с трудом и некоторые попадают в тюрьму: то, что можно было делать в Африке, нельзя делать во Франции.

Старый советский паспорт

В зависимости от физического состояния нам давали отпуск. Меня для восстановления определили на три месяца в небольшой реабилитационный центр Французского легиона «Мальмуск» в Марселе. Там можно было находиться в гражданской одежде, бесплатно есть и получать медицинское обслуживание, а главное – за нами никто не следил. Я приехал в «Мальмуск», положил свои вещи в комнату и начал разрабатывать план, как же мне отсюда удрать домой.

В отпуск я, конечно, хотел поехать домой, в Ригу. Но тем, кто становился анонима, было строжайше запрещено покидать территорию Франции. При себе у меня были только военные документы с измененным именем и советский заграничный паспорт. В итоге границы внутри Евросоюза я пересекал по форме, а часть – как гражданское лицо.

Военный документ

Проблема заключалась в том, что добраться до Латвии можно было через Польшу, которая тогда еще не входила в ЕС. На границе я отдал старый загранпаспорт, в котором не было ни одной отметки о въезде, но были вложены 100 долларов. Пограничник посмотрел на документ и поинтересовался, каким образом я оказался здесь: в паспорте нет ни одной визы! Инопланетянин, что ли? В итоге меня пропустили: пограничникам было важнее, чтобы я выехал.

Дезертировал…

Полтора месяца я пробыл дома и, когда пришло время возвращаться, просто сделал по старому паспорту туристическую визу во Францию и уехал: вернулся в «Мальмуск», открыл дверь своего номера, переоделся и продолжил отдыхать, так как у меня оставалась еще неделя в запасе.

Я дал согласие учиться на младшего офицера и ждал отправки на новое место, но внезапно получил известие из дома – мама серьезно заболела. Когда диагноз подтвердился, я понял, что нужно съездить домой, хотя бы ненадолго.

Сперва я хотел разрешить ситуацию без конфликтов – получить разрешение съездить домой, но в ответ получил достаточно жесткое «нет». В один прекрасный момент я вызвал такси, попросил водителя подъехать не к центральному входу, а объехать часть. Сослуживцы помогли мне с чемоданом перебраться через колючую проволоку с помощью матраса, и я, грубо говоря, дезертировал.

Забудь про деньги – испытай себя

Тем, кто сейчас думает о службе во Французском легионе, я бы посоветовал четко определить для себя, зачем тебе это нужно. Сразу хочу сказать, что это не то место, где зарабатывают деньги. Финансово компенсировать службу не удастся. В 93-м году те 3 тысячи долларов, что я зарабатывал в легионе, были большой суммой, но у всего есть своя цена: за это нужно было круглые сутки носить бронежилет и спать с автоматом. Сейчас такие деньги можно делать в России.

Французский легион – это место для молодого парня 20 с небольшим лет, где он сможет испытать себя. Ведь если ты не понимаешь, зачем исполняешь тот или иной приказ, то приходится воспринимать это на чистом альтруизме, а у человека после тридцати его гораздо меньше.

У меня был сослуживец из Швеции, чей папа был руководителем одной из крупнейших мировых табачных компаний в европейском сегменте. На его фотографиях были спортивные автомобили, виллы и так далее. Когда я спросил, зачем он здесь, то в ответ услышал, в общем-то, то, что называется «стать мужчиной». Я тоже придерживаюсь этого мнения: для того чтобы им стать, в жизни нужно поесть чего-то не очень вкусного, закалить себя. Сидя в кафе, этого не сделаешь. К сожалению, сейчас мужчины и авторитеты меняются.

Belsat.eu поговорил с белорусом Константином, который в начале 2000-ых проходил службу во французском Иностранном легионе. Наш собеседник рассказал, сколько зарабатывают легионеры, много ли там белорусов и почему иностранцы идут служить французскому государству.

Константину 42 года. Он родом из семьи советского военнослужащего. Семья Константина осела в Беларуси в 1991 году, когда отец закончил военную службу и получил квартиру в Минске. В Минске будущий легионер окончил школу, затем строительное училище. Учился в университете физкультуры, работал учителем и тренером. В конце 90-х отслужил в Вооруженных силах Беларуси. После службы в армии он понял, что хочет быть военным.

Константин
(слева) вместе со сослуживцами по Иностранному легиону во время командировки в Африке. Фото предоставлено героем интервью

«80% отсеиваются при тесте на интеллект»

— Я из семьи военного, военная тропа всегда была в моей крови, — рассказывает Константин, — Надо было выбирать, где служить. Папа был военным в огромной стране, он перемещался на большие расстояния, служил в ГДР, Венгрии, Беларуси. Но теперь время было другое. Мне казалось, что служить в белорусской армии скучно, нет приключений — у нас мирная страна. И мне казалось, что в перспективе я не могу реализовать себя как военный именно в приключенческом плане. А это очень важный момент. Поэтому я решил попробовать себя в Иностранном легионе.

— Что нужно, чтобы попасть в Иностранный легион?

— Нужно пройти обычную медкомиссию, несложные физические нормативы и серьезный тест на интеллект, память и внимательность. В наше время тесты на интеллект сдавали не на компьютерах, а просто на листах. Например, лист заполнен различными значками — кружок, квадратик, знак процента, вопросительный знак. Какие-то надо подчеркнуть, какие-то обвести кружочком. И так ты на четырех листах обводил и подчеркивал. Карту надо было запомнить: показывают, ты запоминаешь названия и расположение. А потом дают ту же карту без названий и нужно подписать где что находится. На самом деле, 80% отсеиваются при тесте на интеллект (при том, что конкурс в легионе — 8 тысяч на 1 место). Поэтому те, кто проходит отбор, в основном очень толковые ребята.

Много разговаривают с тобой при приеме в легион, особенно на тему, «почему ты приехал». Это ключевой вопрос.

Десантники Иностранного легиона. Фото предоставлено героем интервью

— А при каких ответах на этот вопрос человека скорее не возьмут в легион?

— Если человек говорит, что он много воевал и хочет продолжить именно воевать — его не возьмут. Если человек расскажет, что он приехал заработать денег — тоже вряд ли возьмут. Если хочет немножко послужить и получить паспорт — тоже вряд ли. Это же опасно тем, что человек может дезертировать.

Дезертирство — большая проблема для Иностранного легиона. Думаю, в год из 7 тысяч человек бежит несколько сотен. Почему дезертируют? По разным причинам. Кто-то устал, кто-то не прижился, кто-то уже накопил нужную сумму денег. К этому спокойно относятся. Офицеры могут напрямую спросить: кто не вернется из отпуска? Человек может честно признаться. Просто скажут: сдай все военные принадлежности, попрощайся с друзьями.

— То есть никаких последствий для дезертира не будет?

— Это абсолютно никак не наказывается. Он может во Францию потом приехать, может даже снова пойти в Иностранный легион — жалея о своем поступке и никому не говоря, что уже однажды поступал. Такое тоже бывало. После 30 дней отсутствия тебя могут взять снова без проблем. Был даже случай, когда после 4 месяцев дезертирства человека снова взяли: он был музыкантом во взводе и весь оркестр за него просил.

— Как при приеме проверяют прошлое новобранца? Вдруг он бывший уголовник, совершил преступление и теперь убежал…

— В мое время все выяснилось при личной беседе. Ну вот мы с вами белорусы, выросли в одних реалиях. Я начну спрашивать, откуда вы приехали, чем занимались, где служили. За два часа беседы все равно выяснится, что человек где-то врет, то недоговаривает. Кстати, именно поэтому стараются брать молодых, чтобы людям в принципе нечего было скрывать.

— Чтобы попасть в легион, надо ли хотя бы минимальное знание французского языка?

— Нет. Знаете, во времена СССР человек мог прийти в армию, не зная языка и ничего — за полтора года выучивается. А здесь не 1,5 — здесь 5 лет службы. До разговорного уровня язык учится примерно через год.

Все команды в легионе отдаются по-французски. Командуют легионом офицеры, закончившие французские военные училища.

«Наш полк зачастую располагается рядом с дворцом местного президента»

Фото предоставлено героем интервью

— Сколько лет вы отслужили в Иностранном легионе?

— Я отслужил 4,5 года в десантном полку. Я получил травму плеча и за полгода до конца контракта меня комиссовали. У меня был выбор: или расторгнуть контракт, или перейти из десанта в пехотный полк. Но я в пехотный полк идти не захотел.

— В каких точках земного шара вы служили?

— Я был в Габоне, Джибути и на островах Новая Каледония.

— Какие задачи легион решал в этих странах?

— Все задачи легиона сводятся к поддержке мира и порядка. Когда мы находимся в какой-то африканской стране, мы патрулируем границу, контролируем племена, которые бегают с оружием. Чтобы чувствовалось, что есть какая-то сила в стране. Охраняем действующую власть — наш полк зачастую располагается рядом с дворцом местного президента. И в случае какого-то революционного восстания мы должны его защищать. Кроме собственных миротворческих операций, все задачи легиона всегда сводятся только к этому.

Фото предоставлено героем интервью

— Вам приходилось принимать участие непосредственно в боевых столкновениях?

— Нет, в период моей службы все было спокойно.

«У меня были разговоры с белорусскими спецслужбами»

— Какая у вас была зарплата в Иностранном легионе?

— 10 тысяч франков — тогда это было может тысячи $ 1,5. На сегодняшние деньги это сложно перевести, потому что покупательная способность была совсем другая. На 100 франков в 2000-х можно было купить больше, чем на 100 евро сейчас.

Сейчас десантник получает примерно 1850 евро в месяц, обычный пехотинец — 1300. В командировках, где легионер находится в среднем 4 месяца в году, зарплата удваивается.

Колонна техники Иностранного легиона в Африке. Фото предоставлено героем интервью

— Вы встречали в легионе белорусов?

— Да. Это был заметный процент. Большой поток белорусов начался с 2002 года. Сначала в нашей компании (компания — это что-то среднее между батальоном и ротой) на 80 человек было всего 5 русскоязычных. А потом за 1,5 года стало около 30 русскоязычных, в том числе где-то 5 белорусов.

— Вы знали Андрея Жука, который недавно погиб в Мали?

— Вместе мы не служили, он пришел позже. Но немного я его знал, на уровне «привет-пока».

— Что вы делали после службы в легионе?

— Я вернулся в Беларусь, купил квартиру. Не успел решить, что мне дальше делать, как стали звонить из Франции, предлагать работу. Я приезжал во Францию, работал по 2-3 месяца и возвращался в Беларусь. Работал в службе безопасности, в охране. В таком режиме я прожил почти 9 лет. Но в 36 лет я принял решение, что окончательно перебираюсь во Францию.

— Из-за службы в легионе были ли к вам какие-то претензии со стороны правоохранительных органов Беларуси?

— Исходя из нашего законодательства, службу в легионе никак нельзя считать наемничеством. Наемник — человек, который отправляется на войну за деньги, и при этом не входит в вооруженные силы воюющих сторон. Но Иностранный легион входит в состав сухопутных сил Франции, а я — военный, который находится на регулярной службе по контракту. Наш статус — это на 100% статус французского военнослужащего. У меня есть медали, справки, пенсия начисляется. Так что легионеров никак нельзя считать наемниками.

У меня были разговоры с белорусскими спецслужбами. Им же нужно знать, кто приехал — что за люди возвращаются в страну с боевым опытом, что они умеют. В частности, со Службой безопасности президента беседовал. Они вели опрос о снайперской и подрывной деятельности, хотели узнать, чему нас учили в Иностранном легионе. Ну я им и объяснял, что подрывать, как в фильмах чашечки из-под кофе, или закладывать бомбы в автомобиль нас не учили, зато мы можем миновать мосты и дороги.

Фото предоставлено героем интервью

«Какой смысл ехать в Сирию?»

— У вас была мысль после легиона сделать карьеру в белорусской армии, стать офицером?

— Я пришел из легиона в 27 лет. Если отучиться в военном училища, мне уже будет 32 (а все эти 5 лет мне надо кормить как-то семью) и я стану только лейтенантом. Но лейтенантом становятся в 22, а не 32 — в 32 нельзя иметь зарплату лейтенанта. Да еще с Иностранным легионом за плечами! Это значит, что меня вообще к госсекретам не допустят. Какую я карьеру мог бы сделать? Так и остался бы командиром роты. Плюс момент авантюризма. Белорусская армия не воюет, офицер может провести всю жизнь на трех полигонах. Нет, это не по мне.

Иностранный легион в Африке. Фото предоставлено героем интервью

— Вам известны случаи, когда бывшие легионеры поехали воевать в горячие точки — на Донбасс или в Сирию?

— Да. В последнее время немало знакомых поехало. В основном это россияне. Они когда-то служили в российском спецназе, потом отслужили в легионе, им позвонили бывшие друзья-спецназовцы и предложили поехать. Они все друзья, родные люди — спецназовское братство куда сильнее, чем в легионе. Вот они дружно и поехали.

Чтобы ехать в Сирию, нужно иметь там близких друзей [среди российских военнослужащих. — Belsat.eu]. А близкие друзья — это коллеги по первой службе. Поэтому я не знаю, чтобы кто-то из белорусов-легионеров потом поехал в Сирию. Да и какой смысл? Во Франции есть социальные гарантии, здесь просто в охране можно заработать куда больше, чем в ЧВК [частных военных компаниях. — Belsat.eu]. Кроме того, россияне без проблем продолжают жить в России, они же с ЧВК все равно возвращаются домой. Белорусам сложнее.

— Вы поддерживаете связь с бывшими сослуживцами?

— Да, все время. В Viber даже есть группа для бывших легионеров, она используется для поиска работы — там более 200 человек. Советуют, помогают друг другу. Многие уходят в охрану, где уже служат их бывшие коллеги.

«50 % — романтики»

Ветэраны Замежнага легіёну розных часоў у Парыжы. Фота прадстаўлена героем інтэрв’ю

— СМИ писали, что примерно 35% легионеров — это русскоязычные из Восточной Европы. Это точные оценки?

— Если говорить о Восточной Европе, то цифра даже больше будет — минимум 50%. Половина из них — россияне, может, даже больше.

— После Крыма и Донбасса у легионеров из Украины и России не возникало конфликтов на почве политики?

— Случалось. Не только среди украинцев и россиян, но и среди самих украинцев. Украина же неоднородна. Конфликты внутри подразделений были, но это никогда не перерастало в драку, мордобой. Там дисциплина. Просто люди друг с другом не согласны.

— Если сложить собирательный образ легионера, как бы вы его описали?

— Молодой человек 20-25 лет, толковый, спортивный, без вредных привычек.

— А основная мотивация?

— 50% — романтики. Ну и, конечно, статус привлекает. Люди же понимают, что после службы ты становишься настоящим европейцем. Не просто эмигрантом, который посуду где-то сначала мыл. Быть легионером — это очень почетно во Франции, тебя уважают.

Читайте также: