Какая зарплата у миротворцев в карабахе

Опубликовано: 07.05.2025

В первой части материала мы рассказали о том, почему Россия решила действовать в одиночку. Теперь же вместе с экспертами разбираемся, что ждёт нашу страну, втянувшуюся в урегулирование карабахского конфликта. На карту поставлено многое: в первую очередь жизни наших военнослужащих, но и про финансы забывать не стоит, особенно в период кризиса. Любая военная операция – это очень большие деньги.

В ООН для компенсации расходов стран-участников существуют разработанные тарифы. Например, жалование «голубых касок» из бюджета ООН сейчас составляет 1428 долларов в месяц. А всего за прошлый год ООН выплатило компенсации на 3 млрд долларов – по 250 млн долларов на каждую миссию (только в Индии и Пакистане отдельный источник финансирования) в год. Существенные деньги! А США и вовсе на операции «Новая Надежда» и «Продолжение Надежды» в 90-е годы в Сомали потратили 1 млрд долларов. С учётом инфляции это почти 1,7 млрд современных долларов.

Все расходы за пребывание миротворцев в Карабахе будет нести Россия. Они будут входить в число расходов на боевую подготовку – в бюджете есть такой пункт, и на эти цели предусмотрены деньги, - поясняет военный обозреватель, писатель и полковник запаса Виктор Литовкин.

Конечно, как отмечают эксперты, напрямую сравнивать расходы ООН и России некорректно – разные нормы обеспечения. Как нельзя сравнивать и с другими, ранее проводившимися российскими миротворческими операциями. Но без сомнений, текущая история будет недешёвая хотя бы из-за масштаба и сложности, превосходящих предыдущие миссии.

Виктор Литовкин:

- Например в Абхазию и Южную Осетию ввели миротворцев после боевых действий. Был заключен договор между Шеварнадзе и Ельциным, по которому те войска, которые там уже были, просто там и остались. В Приднестровье так же не требовалась переброска сил. А здесь приходится проводить целую операцию – уже 20 рейсов самолёты совершили. Миротворцы входят на линию соприкосновения между двумя враждующими сторонами, а в Абхазии было естественное препятствие – река Ингури, в Южной Осетии гористый район – там тоже был естественный рубеж. К тому же в то время грузинской армии как таковой не существовало. Были лишь бандитские группировки. А у Азербайджана серьёзная мобилизованная армия с серьёзной боевой техникой. Чтобы ей противостоять, миротворцам тоже надо иметь мощные силы.

Так что лёгкой прогулки в Карабахе ожидать не стоит. Но, как заявляет Минобороны, туда отправлены люди с опытом войны в Сирии. Им на что рассчитывать, кроме выполнения благородной миссии защиты мирного населения? Во время службы в Сирии они могли рассчитывать на неплохие зарплаты. По данным командования в регионе, сержанты-срочники получали до 200 тыс. рублей в месяц, офицеры – до 300 тыс., пилоты – в среднем по 400 тыс. рублей. Плюс командировочные от 42 до 63 долларов в день и бесплатное питание. Но нет никаких гарантий, что получится столько же зарабатывать и во время службы в Нагорном Карабахе. Как объясняет Виктор Литовкин, дело в иной системе финансирования.

- Сирия и Карабах – разные места, и военнослужащие разные задачи выполняют. В Сирию мы отправились по приглашению сирийского правительства, и там свои расчёты с Россий. И уже исходя их этих расчётов идёт оплата работы офицеров, прапорщиков, эксплуатации техники и прочего. Сейчас же наши миротворцы отправились после договоренностей двух президентов и одного премьер-министра. И пока никакого решения Совета безопасности ООН нет. Поэтому никакие нормы ООН на них не распространяются. Военнослужащие будут получать свои оклады и командировочные, положенные по должности, званию и выслуге лет, плюс надбавки за пребывание в горячей точке. Естественно, есть гарантии на случай ранения и гибели по страховке.

Российские военнослужащие, заключившие с армией контракт, по данным Комитета солдатских матерей вместе с надбавками получают в среднем от 50 до 100 тыс рублей в месяц. В данном случае речь идёт не о новичках, а о специалистах, получивших направление в Сирию. Суточные в установленном размере тоже никто не отменял. Таким образом, если взять по минимуму зарплату в 50 тыс рублей и суточные в 1290 долларов в месяц, то получается доход в 150 тыс рублей в месяц. Итого минимум 294 млн рублей в месяц будет уходить только на денежное довольствие. С учётом офицеров, которые получают больше порядка 240 тыс. рублей, сумма в 350 млн рублей выглядит более реальной. Итого на вскидку около 4,2 млрд рублей за год и 21 млрд рублей за 5 лет, на которые рассчитан первый договор между Арменией, Россией и Азербайджаном, может потратить наша страна. И это без учёта расходов на материально-техническое обеспечение. 20 рейсов грузовых самолётов Ил-76 – это только начало.

Как пишет [орфография и пунктуация автора сохранены – Прим.ред.] участник миротворческой операции в Абхазии Илья Зимин, просто так первого попавшегося в подобные миссии не берут:

«Набирали со всей России. Мне пришлось пройти три медицинские комиссии. Обычно одной медкомиссии хватало. Огромная куча тестов. Такое впечатление, что набирали в ООН».

Только тогда, в 2002 году многое было иначе: беспредел устраивали и бойцы, и высшее руководство. Доходило до открытого обмана и невыплаты денежного довольствия:

«С первым денежным довольствием стало понятно, что нас обманули. Обещали от 8 000, а получили по 4 000 рублей. +32$ если в России удастся выиграть суд. А деза шла по всей вероятности от военкоматов. Ребята расстроились и массово подали рапорта на увольнение. Никто никого не уволил. Вот тогда и решили Гвардейцы напиться. Весь батальон был пьян. Даже разведка (местная полиция и личная охрана комбата). Пьян был караул, охраняющий ППУ и сменяющий его караул вместе с начальниками караула. Некоторых офицеров не оказалось на месте (неофициально отдыхали в Сочи) Батальон был не управляем. С ППУ просигнализировали в СКВО. От туда срочно вылетел зам командующего. У него с контрактниками произошёл конфликт. Между делом бунтари разбили прожектора у ООНовцев, которые базировались через дорогу. На утро база батальона была окружена разведкой из батальона (Чубурхинджи) и 30-й группы охраны из Гудауты. Был отдан приказ - "В случае сопротивления - огонь на поражение" оружие в КХО взяли под охрану».

В сухом остатке: миротворческая миссия в Нагорном Карабахе – сложная и дорогая. США, например, вообще стремятся вывести своих людей из миротворческих операций в Африке с непрозрачными перспективами.

Виктор Литовкин:

- В Приднестровье уже 30 лет нет войны, нет убитых. Страна живёт мирно благодаря усилиям миротворцев. В Абхазии и Южной Осетии тоже всё было хорошо, пока Саакашвили кто-то не клюнул в нужное место. Всё это было не зря.

Польза, конечно же, есть. В первую очередь польза для Армении, которая сохраняет контроль над частью непризнанного Нагорного Карабаха, и для армян, населяющих Карабах. Азербайджану тоже такой вариант выгоден – Ильхам Алиев закрепил статус победителя, при этом без риска возникновения ополчения и партизанского сопротивления со стороны жителей Карабаха.

Россия из этого извлекает наименьшую по сравнению с враждующими странами геополитическую выгоду, но самой дорогой ценой – ценой риска жизни и здоровья россиян. И еще миллиардов рублей из карманов налогоплательщиков.

Фото сайта mil.ru

Временное (подчеркиваю это слово) прекращение военных действий в Нагорном Карабахе и размещение в зоне соприкосновения армянских и азербайджанских вооруженных сил российских миротворцев на данном этапе снизило шанс на полномасштабную войну Баку и Еревана. Многие эксперты сейчас пытаются просчитать, кто же от этого перемирия выигрывает, какие страны (Турцию упоминают в первую очередь) укрепили свое присутствие в Закавказье и кого (здесь чаще других фигурирует Россия) потихоньку оттуда выдавливают.

А между тем весьма важным остается и вопрос финансирования пребывания российских миротворцев в Нагорном Карабахе, которых сейчас исключительно за счет российского бюджета – но, судя по всему, надолго – разместили в этом регионе. С учетом же того, что мандат миротворцев определен в пять лет и даже планируется как минимум его один раз продлевать, то за такие сроки на их содержание кому-то придется выплачивать очень серьезные деньги.

Уже подсчитано, что ежегодное пребывание российских миротворцев в зоне конфликта обойдется в сумму от 35 до 50 млн долл. (и это в случае, если Армения и Азербайджан не возобновят военные действия в Карабахе раньше, что никто и никому гарантировать не сможет). В то же время решение финансового вопроса на базе прецедентов именно по миротворческим миссиям вполне достижимо – в том числе и с международным участием.

В середине 1990-х годов мне доводилось принимать участие со стороны ООН в переговорах с представителями правительства Анголы по поводу финансирования на тот момент крупнейшей миротворческой миссии этой организации, насчитывавшей более 7 тыс. военнослужащих. И тогда достаточно активно обсуждался вопрос покрытия расходов на содержание этого ооновского контингента не только из взносов стран-членов, но и за счет (хотя бы частично) ангольского руководства (доходы от продажи полезных ископаемых, в частности нефти и алмазов). Переговоры те завершились ничем, поскольку одна из сторон конфликта (вооруженные отряды УНИТА) категорически не желала присутствия ооновских миротворцев на ангольской территории и создавала им массу помех.

Между тем еще в советские времена, сначала когда у власти в Москве был Хрущев, а затем Брежнев, позиция Москвы по финансированию ооновского миротворчества предусматривала, что при необходимости развертывания таких сил в результате агрессии одного государства против другого покрытие расходов могло бы осуществляться за счет агрессора. Естественно, что сразу же возникали противоречия относительно термина «агрессор» и кто кого таковым посчитает.

В те годы все базировалось на классово-идеологической основе, а посему ни разу ООН так и не смогла заставить «агрессора» заплатить за поддержание мира силами этой организации, потому как ни одна сторона конфликта никогда себя таковой не признавала. Где-то с середины 1990-х довольно активно продвигалась идея финансирования ооновских миротворцев хотя бы частично за счет природных ресурсов принимающего миссию государства (в той же Анголе, Кот-д’Ивуаре и недавно – в Демократической Республике Конго). Однако идея эта своего практического развития так и не получила.

А вот правительство Кипра добровольно оплачивает миротворческую операцию ООН на острове, если мне не изменяет память, на 40% ее бюджета. Кстати, была идея поделить расходы на самую старую по времени нахождения миссию в Кашмире между Индией и Пакистаном, но там обе стороны считают правыми только себя и не желают оплачивать пребывание ооновской миссии. Тут, правда, стоит отметить, что обе миссии – довольно небольшие по численности и не предусматривают развертывания дорогостоящих и многочисленных воинских контингентов.

А что можно было бы сделать с содержанием миротворцев в Карабахе? Кто-то уже предложил содержать эту миссию либо за счет правительств Армении и Азербайджана, либо «по-дружески попросить» армянских и азербайджанских бизнесменов, базирующихся в России, скинуться на столь деликатное дело. Насколько подобное реально, или все-таки расходы будет нести за миротворческую миссию в этом регионе исключительно российский бюджет?

Начну с того, что нынешняя российская миротворческая операция в Карабахе не была одобрена Советом Безопасности ООН. Соответственно и шансы на то, что такое одобрение состоится, крайне невелики – прежде всего по политическим причинам (а именно из-за негласного неприятия в любом виде миротворческой роли России ключевыми западными государствами). Да и само предложение о рассмотрении подобного вопроса на Совбезе, похоже, российской стороной даже не вносилось – по тем же самым причинам.

Тем не менее карабахский вопрос в повестке дня работы СБ ООН стоит – и не первый год. Вариантов в этой ситуации два. Либо Россия все-таки попытается вынести данный финансовый вопрос на заседание Совбеза и попробует получить за содержание миротворческого контингента средства из казны ООН. Либо будет финансировать миссию сама с возможным привлечением неких денежных средств со стороны обоих участников конфликта.

Что касается первого варианта, то даже если СБ ООН и согласится на открытие в Карабахе своей миротворческой миссии, туда кроме России гарантированно будет послан военный и гражданский персонал других государств, чего Москва вряд ли захочет. Помимо всего прочего, придание этому конфликту сугубо международной подоплеки может серьезно подорвать именно российское влияние в регионе, тем более что «заместить» Россию в Закавказье желающих более чем достаточно.

Второй вариант финансирования миротворческой миссии требует решения уже сегодня. Ведь находиться российские военные в этом не самом приветливом во всех отношениях регионе могут долго, там придется создавать и всю инфраструктуру, и ротировать воинский контингент, направлять туда военную технику и транспортные средства. А это с каждым месяцем потребует все более существенных расходов. Что при целом ряде серьезных международных проблем (санкции, низкие цены на энергоресурсы) создаст на российский бюджет дополнительную нагрузку.

В Карабах прилетели российские миротворцы. В регионе будут 1970 военнослужащих, задача которых — контролировать соблюдение перемирия. Его заключили лидеры России, Армении и Азербайджана. Миротворцы пробудут в Карабахе как минимум пять лет, и это оптимальный срок.

Армения и Азербайджан при посредничестве России договорились об окончании войны в Нагорном Карабахе с полуночи 10 ноября. Соглашение подписали президенты России и Азербайджана Владимир Путин и Ильхам Алиев, а премьер-министр Армении Никол Пашинян отсутствовал. Причем первым о договоренностях сообщил Пашинян. Он же сказал, что, несмотря на перемирие, в регионе продолжаются боевые действия.

В соглашении много пунктов. В документе значится, что армянский Карабах не прекращает свое существование физически, но его будущий статус никак не упоминается в договоре. Также Армения должна вернуть Азербайджану территории, которые не входили в состав советской Нагорно-Карабахской области и которые она захватила в начале 1990-х. Передача этих районов должна состояться в промежуток между 15 ноября и 1 декабря.

В договоре указано, что территория непризнанной Нагорно-Карабахской Республики сократится за счет районов, которые заняли азербайджанские войска во время войны в 2020 году. Вероятно, армяне потеряют один из главных со стратегической и символической точек зрения городов Карабаха — Шуша, занятый азербайджанцами 7–9 ноября.

Все беженцы могут вернуться на свои земли. Судя по тому, что азербайджанские территории возвращаются Баку, речь идет о возвращении азербайджанцев в армянскую часть Карабаха.

Задачи миротворцев

У российских миротворцев в регионе будет масса сложных задач, а пять лет — это оптимальный срок, чтобы не допустить обострения конфликта в очередной раз. В этом уверен полковник Вооруженных сил России в запасе Андрей Кошкин. Карабахский конфликт сложный и длится уже более 100 лет. Более 30 лет специалисты США, Франции, России и минская группа пытались решить проблему другими способами, но не вышло. Поэтому пять лет — хороший срок, чтобы не допустить широкомасштабного кровопролития.

Востребовано было введение контингента, потому что другими действиями практически невозможно было ничего сделать. Это, с одной стороны, закономерно, а с другой, остро необходимо, чтобы решить главную проблему

Основу миротворческого контингента составит 15-я отдельная мотострелковая бригада Центрального военного округа. По словам Кошкина, в состав группы может войти и 31-я — сильная бригада Воздушно-десантных войск. Собеседник «360» добавил, что у этой группы есть предпосылки для миротворческой деятельности в плане боевой подготовки. Там подобраны люди для решения сложнейших задач.

Кошкин уверен, что только Россия в сложившейся в Карабахе ситуации может усадить стороны за стол переговоров и привести их к кардинальным решениям.

У миротворцев в регионе будут сложные и рискованные задачи, главная из которых — развести стороны и не дать продолжить столкновения. Важно сделать это технически правильно, чтобы обе стороны договорились о прекращении огня. Также в задачи миротворцев входят контроль за возвращением мирных жителей в свои поселения, обеспечение обмена пленными и телами погибших.

Задач миротворческих много, они очень сложные и требуют высочайшей квалификации. Миротворцы находятся на пике высочайшего напряжения с обеих сторон, которое эти годы зрело. Все это разрядить только по узкой полоске, где миротворцы будут творить мир, очень сложно

Если вдруг какая-то из сторон нарушит договоренности, российские миротворцы не будут занимать чью-то позицию, подчеркнул Кошкин. Они должны лишь обеспечить соблюдение условий, к которым пришли государства.

Точка в конфликте?

Руководитель Института политкультуры и стратегий цивилизационного развития Виталий Волчков объяснил «360», что заключенные соглашения и введение миротворцев на территорию Нагорного Карабаха не являются точкой в конфликте.

«Как же это точка, это только начало переговоров. Если перемирие не приведет к тому, что стороны начнут интеллектуально, а не силовыми приемами обсуждать взаимные интересы, делать взаимные уступки, то, конечно, перемирие может быть сорвано», — заявил он.

Сказать, что здесь поставлена точка, нельзя. Это создана предпосылка, чтобы начался процесс, приближающий нас к точке

Вокруг сил, которые заключили соглашение, есть другие стороны, заинтересованные в конфликте, считает Волчков. Собеседник уверен, что можно ожидать бесконечного количества провокаций, которые будут направлены на возобновление конфликта. Задача миротворцев — контролировать перемирие. По мнению Волчкова, российское руководство обладает достаточным стратегическим видением, чтобы предложить сторонам абстрагироваться от текущих провалов или достижений обеих сторон и подвести их к стратегически значимым переговорам.

Источник: iswnews.com

Ощущение близости победы сыграло злую шутку с одной из сторон. Она сбила российский вертолет, т. е. совершила акт агрессии в отношении РФ в соответствии с пунктом 3d Определения агрессии ГА ООН-1974. Сбила над территорией страны, с которой официально даже не воюет. Мы никогда не узнаем, какие аргументы привел президент России, но через несколько часов стороны подписали соглашение о перемирии. Разберем его текст по пунктам.

В целом выполняется. Тем не менее до полного развертывания миротворческой бригады стороны попытаются обозначить свое присутствие на выгодных позициях. Учитывая практику миротворческих операций, большого значения эти действия иметь не будут: зона ответственности будет отвечать требованиям миротворческого мандата (удобство логистики, патрулирования, размещения наблюдательных постов). Ширина зоны ответственности составит, очевидно, условные 5 км, как и в районе Лачинского коридора.

Здесь полной ясности нет. Агдамский район (здесь и далее номенклатура в административных границах СССР) имеет два узких выступа («языка») вглубь Нагорного Карабаха (НК), которые существенно затруднят формирование зоны ответственности миротворцев. Возможно, вопрос будет решен путем обмена.

Недостаточно ясно и упоминание территорий в Газахском районе. Здесь Армения контролирует два азербайджанских анклава и часть одного полуанклава. Однако на этом участке границы Азербайджан контролирует армянский анклав Арцвашен (Башкенд). Он в соглашении не упомянут. Как и то, каким образом возвращаемые анклавы будут сообщаться с основной территорией государств. Здесь также возможно решение путем де-юре обмена анклавами: де-факто он состоялся в 1992 году.

Возможное толкование: речь идет не о территориях, утерянных в 1992 году, а о незначительном улучшении армянских позиций в ходе столкновений в июле 2020 года. В пользу этой версии говорит то, что в соглашении не упомянут не только армянский анклав Арцвашен, но и азербайджанский анклав Кярки в Нахичеванской Автономной Республике, также утерянный Азербайджаном в 1992 году.

В особых комментариях не нуждается. Можно упомянуть, что мандат миротворческой операции, как правило, обрастает дополнительными соглашениями и то, что процедура ротации фактически позволяет увеличивать численность контингента в постоянном режиме («новые прибыли, старые еще не отбыли, претензии отклоняются»).

Поскольку в пункте 3 говорится о зоне ответственности миротворцев «вдоль линии соприкосновения», то из этого следует, что армянские вооруженные силы (формально — Армия обороны Арцаха) сохраняются и только отводятся из зоны ответственности миротворцев. Здесь есть кажущееся противоречие с пунктом 1 (стороны «останавливаются на занимаемых ими позициях»), но «останавливаются» не противоречит последующему отходу. По факту же (см. пояснения к пункту 1) «подвинуться» от зоны ответственности — удобного размещения постов и маршрутов патрулирования — придется обеим сторонам.

Центр (т. е. штаб миротворческой операции) будет развернут в Степанакерте. Азербайджанская сторона сообщила, что «в соответствии с пунктом 5» в миротворческом центре будут находиться и турецкие миротворцы. В тексте этого нет.

Не совсем понятно, что значит подпункт о возвращении Азербайджану Кельбаджарского и Лачинского районов, которые будут находиться за линией соприкосновения и за зоной ответственности миротворческого контингента. Дата и процедура возвращения временно перемещенных лиц соглашением не определена (см. пункт 7). Присутствие азербайджанской администрации в районах, населенных сегодня армянами, маловероятно, допуск сюда азербайджанских правоохранительных органов соглашением не предусмотрен. Кроме того, Республика Армения официально в конфликте не участвует, НК не признавала и тем более эти два района официально не присоединяла. Подпункт юридически ничтожен и в такой формулировке не подлежит исполнению.

Трасса «Лачин — Степанакерт проходит вдоль западной границы города Шуша, согласно разным картам внутри или вне (за исключением развилки на Шушу) границ города. Разночтения укладываются в полосу шириной в 200−300 метров. Согласно тексту соглашения, трасса будет находиться под контролем миротворцев в течение неопределенного времени (только на определение плана строительства нового маршрута отводится три года). Таким образом, вопрос сохранения трассы за НК представляется вполне решаемым. Мирное соглашение и соответствующие технические сооружения ее вполне обезопасят.

Можно учесть и то, что историческая Шуша занимает северную и восточные части города, т. е. небольшое расширение прилегающей к трассе полосы возможно за счет обмена.

Согласно тексту, положения этого пункта относятся как к азербайджанскому, так и к армянскому населению Нагорного Карабаха, покинувшему территории, занятые вооруженными силами Азербайджана. В тексте не говорится, что под «прилегающими районами» подразумеваются только районы, занятые армянскими силами. Но в таком случае к НК «прилегает» и Шаумяновский (Геранбойский) район, армянское население которого переселилось в Кельбаджарский район, который был даже переименован в Шаумяновский. Кроме того, под определение ВПЛ подпадают армяне Карабаха (граждане Азербайджана на 1991 год и их потомки), в свое время вынужденные покинуть Гянджу, Баку, Сумгаит. Очевидно, уступая дома ВПЛ — этническим азербайджанцам, они должны получить право на возвращение в свои дома. Верховному комиссару ООН будет сложно решить эту задачу в полном объеме. Она явно нуждается в ином решении.

Здесь остается посоветовать сторонам использование опыта обменов пленными и телами погибших в других конфликтах. С тщательным фиксированием независимыми наблюдателями физического и психического состояния пленных, состояния и характера ран на телах погибших.

Недостаточно ясно прописано понятие «регион». Поскольку отдельно говорится о разблокировании Мегринского коридора между основной частью Азербайджана и Нахичеванью, следует понимать, что «все экономические и транспортные связи в регионе» это также связи Армении с Россией через Азербайджан. А значит, осуществление требований этого пункта взаимозависимо.

В тексте дважды допущена ошибка со сторонами света. Речь, конечно, идет о сообщении между ВОСТОЧНЫМИ районами Азербайджанской Республики и Нахичеванской Автономной Республикой.

Под новыми транспортными коммуникациями, очевидно, подразумевается как реконструкция автомобильного и железнодорожного сообщения Баку — Нахичевань, так и строительство энергетических объектов — нефте- и газопроводов — от чего в перспективе, с неизбежным переключением маршрутов на режим с минимумом посредников существенно проиграет Грузия, а Армения немного, но выиграет. Или будут отстроены совсем другие отношения по оси «Москва — Тбилиси — Ереван».

Последний пункт подразумевает, а срок мандата в 5 лет (пункт 4) позволяют немедленно перейти к переговорам о всеобъемлющем урегулировании конфликта. Россия, как миротворец, поможет и в этом.

Вариант — даст ли дорогу российским военным Азербайджан — не рассматривается

Российские миротворцы уже в Карабахе. Оговоренный трехсторонним соглашением (Путин-Алиев-Пашинян) контингент военнослужащих с нашивками «МС» на плече (миротворческие силы) в количестве 1960 человек, 90 бронетранспортёров, 380 единиц автомобильной и специальной техники, успешно добрался до Степанакерта и разместился на постах по линии разграничения. Военные задачу выполнили чётко и организованно, несмотря на сложность её выполнения. Препятствий на пути не возникло, но сам путь оказался неблизким.

Это только на бумаге, да в видеоотчётах, всё выглядит легко, красиво, непринуждённо — сегодня в Ульяновске, где располагается 15-я отдельная мотострелковая бригада, ставшая костяком миротворческого контингента, а завтра солдаты и офицеры МС уже в Карабахе. На самом деле, это была сложная и напряженная по действиям военная операция. Вначале нужно было перебросить личный состав и технику непосредственно в Армению. Самолёты российской военно-транспортной авиации (ВТА) совершали маршруты на авиабазу Эребуни близ Еревана денно и нощно, многочисленные Ил-76 с «неизвестными грузами» были замечены здесь ещё до 9 ноября. Впоследствии к ним подключили и более вместительные Ан-124, перевозившими крупную военную технику.

Дальнейший маршрут движения был уже по земле. По маршруту Ереван — Горис — Лачин -Степанакерт. Это 327 километров дороги, включающей в себя около ста километров горных серпантинов, с многочисленными подъемами и спусками. Красиво, но достаточно опасно при прохождении бронетехники. Требовалось проведение разведки, организации боевого охранения, дозаправки топливом в конце концов. Впрочем, прошли маршрут успешно, о потерях не сообщалось.

Надо полагать, что российский миротворческий контингент обоснуется в Карабахе надолго — примирение враждующих сторон представляется длительным и затяжным процессом, который займет не один год. Помимо непосредственно военных из состава МС, сейчас в Степанакерте разворачивается и межведомственный центр гуманитарного реагирования по Нагорному Карабаху, указ о создании которого российский президент Владимир Путин подписал 13 ноября. В его состав войдут представители МЧС, Пограничной службы и ряда других структур, общей численностью в несколько сотен человек.

То есть в Карабахе будет присутствовать порядка двух с половиной тысяч россиян, которым потребуется соответствующее обеспечение. Их нужно кормить, поить (миротворцу тоже полагается трёхразовое питание), пополнять запасы топлива, запчастей для ремонта техники, не дай бог понадобится пополнение боеприпасами. Гуманитарная миссия предполагает доставку соответствующих грузов для восстановления инфраструктуры, оказания помощи возвращающимся беженцам. Это сотни тонн грузов, которые предстоит доставлять по одному единственному упомянутому маршруту, не самому близкому и достаточно опасному, но другого пока, увы, нет.

Здесь можно вспомнить опыт далёкой уже афганской войны, когда подразделения ОКСВА (ограниченный контингент советских войск в Афганистане), получали все виды обеспечения с территории Советского Союза. Основной маршрут пролегал от города Термез в Узбекистане, где располагались основные базы хранения (сейчас их бы назвали логистическим центром), до Кабула, расстояние по дороге между которыми составляет примерно 415 километров. Трасса через горные перевалы Саланга представлялась крайне опасным маршрутом из-за постоянных нападений на советские транспортные колонны афганских моджахедов, там до сих пор ржавеют на обочине останки сгоревших бензовозов и бронетехники. Был и более безопасный и быстрый путь — по воздуху. Самолёты ВТА (в основном Ил-76 и Ан-12) преодолевали расстояние по прямой в 350 километров менее чем за час. За десять лет присутствия ОКСВА на территории другой страны поставки всех видов довольствия для 40-й армии шли регулярно. Это была необходимая, но весьма затратная часть войны.

Сейчас в Карабахе также придётся изрядно потратиться именно на материально-техническое обеспечение, как миротворческого контингента, так и на содержание гуманитарного центра. В этом длинном маршруте есть два «слабых звена». Собственно, это сама долгая и опасная дорога в горах, которая к тому же предполагает обустройство трёх логистических центров (перевалочных баз) — на аэродроме в Эребуни, в Горисе, а также в самом Степанакерте. Второй нюанс заключается в воздушном пространстве Грузии, которые вынуждены пересекать самолёты ВТА для доставки грузов. И если Тбилиси перекроет этот воздушный коридор, российские миротворцы в Карабахе не просто положат зубы на полку, оставшись без продовольствия, но и не смогут выполнять свою дальнейшую миссию.

Как здесь не обратить внимание на последние заявления о том, что США намерены усилить военное присутствие в Грузии, в том числе с созданием на её территории постоянной военной базы в ответ на усиление России на Южном Кавказе. Намеченный на 17−18 ноября официальный визит в Тбилиси госсекретаря Соединенных Штатов Майка Помпео, как полагают, будет посвящен переговорам именно по этой теме. В качестве «ответного хода» США могут потребовать и закрытие неба для самолётов российских ВТА.

Здесь можно предположить сразу три запасных варианта — воздушный коридор в Ереван через Иран, Турцию или Азербайджан. Тегеран, который, как сообщалось, запретил пролёт в Армению российским самолётам с военными грузами через свою территорию, теоретически может пойти на такой шаг. Иран, который граничит как с Азербайджаном, так и Арменией, заинтересован в прекращении вооруженного конфликта в Карабахе вблизи своих северных границ. При этом наверняка потребует от Москвы неких выгодных для себя условий. Анкара также может предоставить зону для пролётов российских самолётов ВТА с грузами для миротворцев, с учётом сотрудничества и созданием совместного российско-турецкого мониторингового центра по Карабаху, который будет действовать на территории Азербайджана. При этом потребует своего желаемого присутствия в виде наблюдательных постов в самом Карабахе. Москве этот вариант не особо нравится.

Путь через Азербайджан, который приветствует наличие российских миротворцев в Карабахе, не самый простой. Здесь дело, в том числе, и в расстояниях. Перелёт до Баку, или до Гянджи (в советские времена — Кировобад, где дислоцировалась 104-я дивизия ВДВ и имелись аэродромы ВТА) особой проблемы не составит. А вот дальше по земле там приличные расстояния. И, скажем, если от Гянджи до Степанакерта по прямой — 101 километр, то дорога по горным серпантинам растянута на 646 километров. От Баку до карабахского штаба российских миротворцев пылить ещё дальше — расстояние составляет 728 километров (по прямой — 274 км). Впрочем, дело не только в этом.

— Любые договоренности с Азербайджаном по транспортным коридорам стали исключены после того? как они сбили российский вертолёт над территорией Армении, — рассказал «СП» военный эксперт, редактор журнала «Арсенал Отечества» Алексей Леонков. — Несмотря на то, что Баку сразу же признал свою вину в этом трагическом инциденте и даже выразил готовность выплатить компенсации, это была не простая ошибка, а преднамеренный шаг в попытке спровоцировать конфликт между Россией и Арменией. Разговоров о том, что обеспечение миротворцев можно осуществлять через территорию Азербайджана просто быть не может, в силу того, что на подобного рода провокации азербайджанская сторона может пойти и в последующем. А безопасность наших военных в Карабахе представляется важнее неких политических амбиций. Здесь, как говорится, без вариантов.

Вообще, что касается миротворческой миссии России в Карабахе, то она получила мировую поддержку и признание, в качестве агрессора Москву в этой ситуации никто не называет. В общем, «Путин остановил войну на Кавказе», и всё такое прочее. Замечу, что боевая техника и экипировка для военнослужащих уже находится на территории Карабаха, теперь речь будет идти лишь об их материально-техническом обеспечении, которые под обозначение военных грузов не подпадают. Вряд ли кто-то станет вводить какие-либо санкции против миротворцев. Ну, а в случае необходимости пополнения боеприпасами — существует 102-я российская военная база в Гюмри со своими складами.

Транспортный коридор в Карабах, который называют ещё «Лачинским коридором», не самый короткий, но, увы, единственный. В Степанакерте так и не смогли запустить единственный аэропорт, который способен принимать тяжёлые самолёты, хотя и было заявлено о его сдаче в эксплуатацию. Могу предположить, что российские технические службы в ближайшее время смогут решить эту проблему и тогда сократится путь не только от Еревана до Степанакерта, но и с аэродромов на территории России. Но, повторюсь, Азербайджан в этом авиационном трафике участвовать уже точно не будет.

Читайте также: